Филис Каст - Богиня по ошибке [Litres]

– Боже мой! Это еще что за чертовщина? – Англичанин поднял вазу над головой и вгляделся внутрь.

– Что-то случилось, сэр? – Помощник был озадачен, как и я.

– Случилось… это уж точно! Ваза с трещиной! Для меня она абсолютно бесполезна! – Англичанин небрежно поставил вазу обратно на стол, на самый край – она качалась и едва не падала.

– Позвольте взглянуть! – Помощник схватил вазу и поднес ее к свету, подражая движениям англичанина. Вскоре лицо у него вытянулось. – Вы совершенно правы… Прошу вас, примите мои извинения за испорченный товар. В ваш счет немедленно внесут исправления! – Он еще не кончил говорить, а другой помощник уже несся к будке кассирши.

– Извините… – Я постаралась говорить как ни в чем не бывало. – Но что теперь будет с вазой?

Все трое обернулись ко мне.

– Естественно, ее выставят на торги заново. – Первый помощник передал вазу третьему; тот поспешил к помосту аукциониста. Я следовала за ним на ватных ногах. Внезапно мне показалось, что я – беспечная бабочка, которая летит на огонь, или, рассуждая по-оклахомски, комар, который летит к огромной электронной ловушке.

– Извините… Похоже, нам придется исправить досадную оплошность, – довольно раздраженно заметил аукционист. – Прежде чем мы приступим к тридцать первому лоту, придется заново выставить на торги лот номер двадцать пять. В днище вазы обнаружилась тончайшая трещина… Очень, очень прискорбно!

Я прошла вперед; аукционист поднял вазу и продемонстрировал ее публике, чтобы все заглянули в несовершенное нутро вазы. Я прищурилась, взглянула… и мне показалось, будто горлышко вазы подернулось рябью, словно поверхность черного озера. У меня закружилась голова. Пришлось несколько раз сморгнуть, чтобы снова обрести способность видеть четко.

Аукционист тоже заглянул в горлышко и покачал головой; на лице его появилась неодобрительная гримаса по поводу такого чудовищного брака. Вздохнув, он пожал плечами и провозгласил:

– Итак… первая цена – двадцать пять долларов!

Тишина.

Я не верила собственным ушам. Мне хотелось кричать, но я сдержалась. Оглядев молчаливую толпу, ведущий быстро решил снизить ставку:

– Пятнадцать долларов!

Тишина. Всего десять минут назад за вазу буквально бились не на жизнь, а на смерть; она ушла за триста пятьдесят долларов. И вдруг оказалось, что в вазе имеется изъян и теперь за нее невозможно выручить и пятнадцати! Сама судьба принялась нашептывать мне на ухо.

– Три доллара пятьдесят центов! – Я ничего не могла с собой поделать. Мне показалось, что я имею право на некоторое справедливое возмездие.

– Три доллара пятьдесят центов… Продано! Мадам, пожалуйста, назовите ваш номер моему помощнику. – Аукционист поморщился. – Можете немедленно забрать покупку.

– Мой номер – семьдесят четыре. Пожалуйста, выпишите счет.

Видимо, кассирша работала здесь временно… во всяком случае, двигалась она медленно, как сонная муха. Я старалась не топать ногами от нетерпения. Хочу-вазу-хочу-вазу-хочу-вазу… Так недолго и спятить!

– Общая сумма с налогом… три семьдесят восемь… – Кассирша даже моргала медленно, словно теленок.

– Вот, держите. – Я протянула ей пятерку. – Сдачи не надо! – Она расплылась в такой улыбке, как будто я была Санта-Клаусом.

– Спасибо, мэм. Сейчас вам принесут покупку. – И, обернувшись, бросила через плечо: – Зак, принеси ту фигню для семьдесят четвертого!

Из-за угла вынырнул Зак; он нес упаковочную коробку. Крышка была открыта; он показал мне содержимое, чтобы я убедилась в том, что устроители ничего не перепутали. Но заглядывать внутрь было не обязательно, я и так поняла, что там именно моя ваза, потому что снова почувствовала себя не в своей тарелке.

– Спасибо, я сама донесу. – Не давая себе передумать, я схватила коробку, закрыла крышку и направилась к машине. – Пора сваливать отсюда на фиг!

Разговоры с самой собой помогали мне не психовать… Точнее, не слишком психовать.

Нажав кнопку на пульте, я открыла переднюю пассажирскую дверцу и осторожно поставила коробку на сиденье. Поразмыслив, решила, что надежнее будет закрепить ее ремнем безопасности. Очень не хотелось, чтобы коробка перевернулась, ваза выпала, а мне пришлось бы хватать ее, одновременно следя за дорогой. Ох…

Ожил мотор, и сразу заработал кондиционер. Стараясь не слишком глазеть на коробку, стоящую рядом, я включила заднюю передачу и вывела «мустанг» на дорогу.