Алина Феоктистова - Свободная любовь

— Нам пора заходить.

Во время бракосочетания Марго мало что соображала — она понимала одно: Игорь здесь, он никуда не уехал. И ей было хорошо, потому что он стоял рядом, и было страшно, потому что она боялась за него. За отца она почему-то не боялась, хотя Игорь и остался. Когда все поехали к Николаю отметить рождение новой семьи, Марго пришлось поехать вместе со всеми. И там, сидя рядом с Игорем, она черпала силы в ободряющей улыбке Нади, которая, несмотря на то, что сама была так счастлива, тревожно следила взглядом за подругой.

Когда настала пора собираться домой и оставить молодоженов одних, Марго первая вышла на улицу. Как хорошо, что у Нади такой тесный двор и в проезде может встать только одна машина. Игорь, выйдя из подъезда, не пошел к своей «тойоте» — он все равно не смог бы выехать на дорогу, потому что в проезде стоял алый «рено». И он подошел к нему. Марго распахнула дверцу.

— Нужно поговорить, — спокойно сказала она.

— О чем нам говорить, малышка? Мы уже обо всем поговорили в прошлый раз. — Он сел рядом с ней. — Я не Артур, и не стоит вешаться мне на шею. Меня этим не проймешь. Так что убери машину, дай мне проехать.

— Хватит, Игорь. Я все знаю, — произнесла она, глядя на него. Его насмешливое «ой ли?» оборвалось под ее взглядом.

— Мой отец — не глава мафии. В этом ты ошибся. Он лишь согласился с ними сотрудничать, вероятно, потому, что растратился из-за меня, — сказала она. — Это я во всем виновата, а он всегда был честным и принципиальным, но не мог мне ни в чем отказать. Есть еще кто-то. Его кличка Крок. Я хотела, чтоб ты знал об этом. Вот и все. А тебе следует срочно уехать, я знаю, что ты остался из-за Нади. Это единственное, что ты мог сделать для нее, — выдать замуж и убедиться, что с ней все будет о’кей. Сделать для нее большее ты не сможешь, не повредив моему отцу и мне. Но бандиты не знают этого и решат, что ты хочешь довести дело до конца. Если раньше они лишь пугали тебя, то теперь могут убить.

— У меня нет слов, — наконец выдавил из себя Игорь после долгого молчания. — Когда ты успела так вырасти? Но тебе все равно меня не перехитрить. Что ты задумала? Ты так усиленно уговариваешь меня уехать. Ты решила бороться с ними одна?

— Я не собираюсь ни с кем бороться. — Марго невинно улыбнулась. — Я лишь хочу, чтобы мой отец был в безопасности. А пока ты здесь, это невозможно. Я, видишь ли, тоже не очень уверена в тебе. Сегодня ты решил одно, а завтра решишь другое. Пока ты любишь меня, ты не опубликуешь свои материалы. Но ты встретишь другую, полюбишь ее и тогда пустишь их в ход. Вот я и хочу, чтобы тебя здесь не было. Уезжай завтра, а пленку отдай мне. Я ее уничтожу. Сама. Я люблю тебя и не причиню тебе вреда.

— Ты очень умело изображаешь библейскую Юдифь, — сказал он. — Но на твои уловки я не поддамся, и головы Олоферна тебе не видать. Я передам пленку твоему отцу после того, как узнаю, что подпольный бордель перестроен под что-нибудь более приемлемое для нужд города и что семье Востоковых ничто не грозит. Я записан к нему завтра на прием, где я все это ему выскажу. А вечером у меня самолет. Завтра я улечу и вернусь в редакцию, пусть даже рядовым сотрудником. Через месяц, если все будет, как условлено, я передам пленку мэру и больше не вспомню о вашем городе. Так что тебе в это дело вмешиваться не стоит. Я прекрасно понимаю, чего ты хочешь, как бы невинно ты ни улыбалась. Я не позволю тебе рисковать. И все завершу сам. Кстати, как дела у Полетаева?

— Он уехал, — сказала Марго. — Это единственное, что я могла для него сделать сейчас. Немного позже я вернусь к нему. Может быть, вернусь…

— И напрасно. Я не хотел бы, чтобы ты тратила на него свою жизнь. Я не верю в перерождение мерзавцев. Постарайся найти себе хорошего мужа. А я сделал для тебя все, что мог. — Он вышел из машины. — Я ведь все знал про него и добивался того, чтобы ты поняла сама, что его не любишь. А я… я никогда и не думал о тебе серьезно… в том смысле, чтобы жениться на тебе… Ты мне, конечно, нравилась…

— Кого бы ты ни изображал сейчас, твои слова противоречат друг другу. Я прекрасно знаю, что мы не можем жениться — ты оказался бы альфонсом и шантажистом. Хорошая была бы у нас семья! Прощай! — Марго захлопнула дверцу, собираясь уехать, но вдруг открыла ее и вышла из машины. — Пожалуйста, поцелуй меня на прощанье.

Игорь хотел было возразить, но посмотрел в ее глаза и прижал к себе. Марго первая оторвалась от его губ.

— Прощай, милый! — сказала она. — И, ради Бога, будь осторожен!