Дарья Вознесенская - Любовь не считается

Вот и я про то же.

Вокруг было слишком много легкомысленных красоток 18+, помешанных на каблуках и быстрых свиданиях, чтобы увлечься кем-то к 30 -, любящим гульки на голове, объемные свитера и длинные юбки с кроссовками. Кстати, в Лондоне я вполне вписалась в обстановку. И как это мне помогло? Никак. У меня даже нормально понаехать не получилось.

Так что то, что мы с блондинчиком оказались за одной барной стойкой Очень Крутого Заведения было одной Очень Странной Случайностью.

Мажор из аристократов - ненавидела мажоров! да и к монархическому строю имела много плебейских претензий! - и простая девочка из Химок.

Две планеты на разных концах Вселенной...

Так какого хрена полчаса и еще один коктейль спустя я позволяю ему засовывать свой мажорский язык в мой рот, и не просто позволяю, а получаю от этого головокружительное удовольствие?!

Он прижимает меня к стене в самом темном углу, притираясь бедрами и выстанывая вместе с прерывистым дыханием неизвестный мотив, а я впервые за все то время, что нахожусь в городе, который стал приютом для Камбербэтча, чувствую, что перестала мерзнуть.

Его руки стискивают мою талию через толстый свитер - и нашел же! - одна нога вклинивается между разведенными коленями, а язык, губы и зубы проделывают что-то настолько грязное и сладкое, что на них давно уже надо было повесить намордник целомудрия.

И почему он до сих пор не в Азбакане? Нельзя так целоваться, он же душу выпивает! Так, что я не просто забываю о своей очередной неудаче, но и о том, что наши планеты на разных концах Вселенной...

Может в этом баре потому так дорого, что они посыпают свои коктейл толченой испанской мушкой? Иначе как объяснить, что соски у меня грозят прорвать довольно плотную вязку свитера, а между ног становится мокро от одного только поцелуя - ну ладно, одного-но-бесконечно-долгого поцелуя?

Поцелуя-после-которого-даже-секс-не-нужен.

Поцелуя-о котором-я-расскажу-внукам.

Блондинчик стонет своим потрясающим мажористым ртом, а потом отрывается от меня, чтобы вдохнуть воздух, и снова набрасывается как Эдвард на свою Беллу

Проникает таки ладонями под свитер, пока я прижимаю к себе крепкие мужские ягодицы, и хаотично гладит по спине.

Мне кажется, что мой личный космос гораздо ближе, чем он был у Армстронга. И сейчас взорвется в моей голове, если мы... если мы не...

Он отрывается от меня, глядя совершенно осоловевшими глазами - мои вряд ли адекватней - и восхищенным шепотом произносит всего одно слово, в котором больше культурного кода, чем в Эрмитаже:

- О-ху-еть...

Будь чем, я бы поперхнулась. А так только начала смеяться, слегка истерично, просто потому, что осознала - в битве экстрасенсов я бы вылетела первой.

И заткнулась, когда он взял меня за подбородок и властно так попросил... Нет, потребовал:

- Поехали ко мне?

Некстати вспомнилась история Джека Потрошителя.

А еще то, что самолет у меня послезавтра, а паспорт по стечению обстоятельств с собой - и это значит...

Хрен его знает, что это и для кого значит. Меня снова поцеловали, выбивая согласное мычание, а потом потащили прочь из бара, да так споро, что я не успела придумать причину, почему мне не следует ехать к незнакомцу из клуба, у которого я даже имя не спросила.

Интересно, где граница между отчаянной и отчаявшейся?

И по какую сторону границы я оказалась, проснувшись в чужой постели, пахнущей чем-то цветочным - естественно, одна?

Я зарылась поглубже в подушки и накрыла голову теплым одеялом - грелка, что лежала рядом со мной ночью, куда-то ушла. И мне следовало набраться сил и тоже уйти - в рассвет или закат, не знаю, что там за окном...

Нет. ну как так вышло, а?

Яжнетакая...

Это все он! Ну и четвертый наперсточек, после которого я схватилась за салфетки.

Он накрыл своей рукой мои пальцы, остервенело комкавшие и рвавшие очередную бумажную жертву, которую мне предоставил явно напуганный барменом. Наверное, тот подумал, что у меня бесовский ритуал такой - выпить залпом четыре коктейля и порвать что-нибудь.

Или кого-нибудь

Когда-то давно я прочитала, что негативные эмоции так и надо сбрасывать - рвать и мять бумагу Вот я и сбрасывала. И пыталась не расплакаться из-за всей той херни, что происходила в моей жизни. И в это время мой сосед-мажор вдруг сжал нервно дрожащую конечность тяжелой, на удивление теплой рукой с жесткой кожей ладоней.

Кирпичи что-ли таскает - укрепляет границу вокруг Британии, чтоб сюда не просачивались всякие дуры?