Юлия Монакова - Пойманные в city

— Танечка! — Дима вскочил со своего стула и бросился к девушке. Присев перед инвалидным креслом, он порывисто схватил ее за руку и заглянул в глаза.

— Как ты, моя дорогая? Так давно не виделись, ты отлично выглядишь! — весело принялся болтать он. Люська, медленно пытаясь прийти в себя, сглотнула ком в горле. Как ему это удается — вот так спокойно, непринужденно, делая вид, что с ней все нормально… А Люське по-прежнему больно было смотреть на девушку. Впрочем, это, вероятно, от неожиданности и с непривычки. Все остальные наблюдали за этой сценой вполне буднично — Таню, очевидно, все хорошо здесь знали.

— У меня все отлично, Дим, — отозвалась Таня, влюбленно глядя на него. Голос у нее оказался хриплым, скрипучим, совсем не шедшим к ее ангельскому личику — в сказках такие голоса принадлежат, скорее, ведьмам и злым мачехам, но никак не прекрасным принцессам. Наверное, атрофированные мышцы спины и искривленный позвоночник давили на все внутренние органы — было видно, что даже самые простые предложения, высказанные вслух, даются девушке с трудом.

— Я написала стихи тебе на день рождения, — Таня протянула Диме несколько сложенных вместе листков. — Но в декабре увидеться не получилось, поэтому извини — дарю только сейчас…

— Да не извиняйся, — он тепло улыбнулся ей, — в декабре я света белого не видел, мотался с одной новогодней съемки на другую, играл концерт за концертом… Мне самому было не до отмечания дня рождения. Кстати, Танечка, ты ведь еще не познакомилась с моей девушкой, — он обернулся к Люське.

— Людмила, — выдавила та из себя, протягивая Тане руку.

— Татьяна, — откликнулась та, слегка изменившись в лице. Однако, быстро взяв себя в руки, тут же приветливо улыбнулась Люське.

В общем-то, встреча прошла на довольно позитивной волне. Сидели, уплетали пиццу, болтали, смеялись и шутили около часа. Люську, правда, опять слегка затошнило, и она не смогла проглотить ни кусочка, но этого, похоже, никто не заметил. Еще она обратила внимание, что многие девушки называют друг друга не по именам, а по странным прозвищам: Фея, Белль, Титаник…

— У вас какая-то подпольная организация с партийными кличками? — вполголоса осведомилась Люська у Ланы. Та звонко расхохоталась.

— Да это же наши никнеймы с форума! Мы ведь все, в основном, через Димочкин сайт друг с другом познакомились, там же и связь поддерживаем… Меня на форуме как «Мамочку» знают, потому что я, во-первых, президент фан-клуба, а во-вторых, большая мама для всех «ангеломанов». Строгая, но справедливая и любящая…

— А ты на форуме кто? — обратилась Люська к Диме и, не сдержавшись, фыркнула. — Неужели «Папочка»?

Дима виновато развел руками:

— Каюсь, на собственном форуме я даже не зарегистрирован. Все как-то не до этого… Ну, при возможности, конечно, я заглядываю на сайт, читаю, что обо мне пишут, но самому писать — извините, я пас!

Напоследок — очевидно, снова по устоявшейся традиции — был сделан один групповой снимок на фотоаппарат Ланы. «Завтра выложу на форуме!» — пообещала она всем остальным. Тепло распрощавшись со всеми поклонницами; Дима с Люськой отбыли восвояси.

— Однако, ты своих девчонок держишь в черном теле, — пошутила Люська, уже сидя в машине. — Даже не сфоткался ни с кем индивидуально, только общая фотография…

— Видишь ли, если я начну фоткаться с каждой поклонницей, это сожрет массу времени, которого мне и так не хватает. К тому же, я избавляю себя от возможных обид типа: «А почему он Аню приобнял, а меня нет? А почему на фото с Олей он улыбается, а со мной серьезный?» Плавали, знаем… Поэтому групповой снимок — и точка. Встреча фан-клуба, все как положено. Зато больше времени остается для общения как такового.

— Логично, — кивнула Люська. — А эта твоя… Таня, что с ней? Почему она такая?

— Ужасно, правда? — вздохнул Дима. — Красивая молодая девушка, ей бы жить и радоваться, а у нее каждый день — борьба за выживание. Врачи вообще говорят, что до тридцати люди с таким диагнозом не доживают. Тане сейчас двадцать пять лет…

— Моя ровесница… А вы давно знакомы? — с состраданием спросила Люська. Он задумался, вспоминая.

— Уже года три. Мы много с ней разговариваем о жизни, она рассказывает о себе, о своей семье… Таня очень хороший и светлый человек. Стихи вон пишет чудесные, плюс она же еще умудрилась институт закончить, вообще очень начитанная и интеллигентная особа… Черт, и почему эта дерьмовая жизнь настолько несправедлива?! — воскликнул он в сердцах.