Юлия Монакова - По закону столичных джунглей

В СМИ, как грибы после дождя, плодились проплаченные статьи, одна лживее другой. Кем только ни объявляли Диму на своих страницах желтые газеты и журналы! И геем, и наркоманом, и дебоширом, и чуть ли не бандитом с большой дороги. В считанные недели он стал персоной нон-грата. Его больше не приглашали на радио и телевидение, не предлагали участвовать в концертах — да и как он смог бы там участвовать, если даже не имел права исполнять свои собственные песни?!

Нервы у Димы были на взводе, он психовал, переживал, метался, не зная, что ему теперь делать. Всюду был тупик. Как назло, именно в этот период (а впрочем, скорее всего, это не было случайностью) его стали особенно одолевать пранкеры — телефонные хулиганы. На его мобильный то и дело звонили неизвестные личности, которые, изменив голос, открыто хамили или провоцировали Диму на грубости. Он был всего лишь человек и иногда срывался, посылая своих обидчиков по известному адресу… А уже через несколько часов в Интернете выкладывалась аудиозапись со свободным доступом под многообещающим названием: «Обдолбанный Ангел матерится по телефону!» Люська убедила его вовсе не отвечать на звонки с неопределенных номеров, а затем предложила поменять сим-карту. Конечно, раздобыть новый номер знаменитости для тех, кто в этом заинтересован, не составляло особого труда, но, по крайней мере, это гарантировало Диме хотя бы пару недель тишины.

Валерий Меладский, сам недавно прошедший через горнило судейства, от души сочувствовал Диминому положению, но уговаривал не бояться идти в суд.

Люська вспомнила, как потрясла ее история с мнимым избиением Меладским какой-то журналистки. Юрий Васильевич незадолго до смерти выложил ей всю подноготную этого насквозь сфабрикованного дела.

— Не было никакого избиения! — с досадой рассказывал он, потирая виски. — Это была чистейшей воды провокация, наглая и бесцеремонная…

— Но как же свидетели, видеосъемка? — осторожно поинтересовалась Люська.

— Они все из одной связки, — махнул рукой тот. — Все было разыграно как по нотам… Валера ужинал в ресторане со своей дамой. Он только недавно развелся с женой, и поэтому не особо хотел афишировать свои новые отношения. Так эта… — он замялся, подбирая нужное слово, — журналистка буквально лезла за их стол со своей камерой. Откровенно снимала, как и что они едят, их лица крупным планом… В общем, нарывалась и вообще — мешала им насладиться вечером. Валера вежливо попросил ее не делать этого. Она никак не отреагировала. Когда Валера поцеловал свою спутницу, журналистка тоже бесцеремонно это сфотографировала. Он не выдержал, встал из-за стола и подошел к той девице, чтобы попросить ее удалить последние снимки. Она принялась убегать от него. Валера разнервничался, побежал следом, хотел схватить ее за руку — так журналистка неожиданно упала на пол и стала голосить на весь ресторан. Он протянул руку, чтобы помочь ей подняться, а она начала визжать так, словно ее режут. Вообще всячески инсценировала, будто Валера на нее напал. Там и видео так хитро снято, что видно только его спину, наклоненную к лежащей на полу девице, и слышны ее душераздирающие вопли. В общем, даже идиоту ясно, что Валерку подставили! — заключил он сердито.

Люська сейчас мысленно воспроизвела в памяти этот разговор, как наяву. Да уж, Меладскому пришлось немало побегать по судам, чтобы доказать свою невиновность…

— Главное — это хороший адвокат, — заявил Валерий с видом опытного бойца. — Правда на твоей стороне, Димон.

— У меня даже нет знакомых юристов… — растерянно отозвался Дима.

— Зато у меня есть, — подмигнул Валерий. — Оставлю тебе телефон своего адвоката. Берет, правда, недешево, но зато и проигрышных дел у него практически не бывает.

— Ну ладно, на счету у меня еще остались какие-то средства, — тяжело вздохнул Дима. — Но если их не хватит, тогда что? Продавать квартиру? Машину?

— Квартиру даже не вздумай, — осадил его Меладский. — Не пори горячку. Ты что, не понимаешь, что им это будет только на руку? Тебя же выдворяют из Москвы, выживают, ты в это врубаешься?

— Я не знаю, что делать… — Дима обхватил голову руками. — Концертов у меня сейчас нет, новых песен тоже… Доходов, соответственно, никаких. Я безработный и без пяти минут нищий!

— Но не вечно же будут продолжаться эти гонения, — справедливо возразил Валерий. — Да, сейчас тебя буквально приперли к стене, но я уверен, что скоро ты снова встанешь на ноги.