Наталья Берзина - Окончательный диагноз

— Но он здесь? Он точно приехал за мной? — не унималась Лена.

— Приехал, наверху дожидается, — не понимая, что совершает ошибку, ответил Казимир.

— А почему он не спустился вниз? — отпрянула от него Лена. — Что произошло? Он ранен? Там, наверху, дрались! Я ясно слышала. Скажите, что с ним?

— Лена, все в порядке! Он жив, просто ударился головой, — пытаясь разрядить ситуацию, сказал Казимир.

Неожиданно резко оттолкнув от себя мужчину, Лена опрометью бросилась наверх. В безжалостном электрическом свете, с заплывающим синевой лицом, Олег выглядел ужасно. Бесчувственно разброшенные руки, безвольно опущенная голова — сама поза просто кричала о полной неспособности двигаться, говорить.

— Олежек! Родной! Что же с тобой случилось, любимый? — вскрикнула Лена и опустилась перед Олегом на колени. Спустя секунду профессионализм взял верх. Команды следовали одна за другой. Андрею оставалось лишь выполнять их. — Быстро! Лед! Холодную воду! Бинты! Вату!

— Локис, принеси аптечку из машины! — крикнул Андрей, перевесившись через перила.

На то, чтобы найти холодильник, ушло не более минуты. К счастью, лед в нем был. Насыпав в попавшуюся под руки миску поблескивающие кусочки, он бросился наверх. Казимир уже помогал Лене укладывать Олега на постель.

— Локис, хватит в больничку играть, Лена без нас разберется! Пора дело делать, — сказал Андрей, ставя миску со льдом рядом с Олегом, и обратился к женщине. — Ты сумеешь его на ноги поднять? Нам лишний боец не помешает.

— Да какой из него сейчас боец! — возмутилась Лена. — Ему с таким сотрясением минимум неделю лежать и не двигаться!

— Ясно! Лечи своего рыцаря, без него справимся, — согласился Андрей.

— Что ты задумал? — спросил Казимир.

— Пошли, объясню, — ответил Андрей и направился к лестнице.

Быстро и молча они миновали гостиную и вышли из дома. Тьма сгустилась, как обычно бывает незадолго до рассвета. Деревья темными, размытыми пятнами будто надвигались на крыльцо.

— Где курьер? — спросил Андрей.

— В кустиках. Отдыхает! — коротко ответил Казимир.

— Живой?

— А что с ним сделается? Я его легонько приложил, пусть, думаю, поспит, сердечный.

— Тогда будем считать, что уже он выспался. Пошли будить.

Дэн все еще был без сознания. Казимир взвалил парня на плечо и, слегка крякнув, понес в дом. Не особо оберегая от случайных ушибов, сбросил на пол возле камина и вопросительно посмотрел на Андрея. Тот прошел на кухню, набрал ковш холодной воды и с размаху выплеснул ее в лицо Дэна. Глаза парня медленно открылись и мгновенно наполнились первобытным ужасом. Прямо перед ним стояли двое крепких, пусть и не молодых, мужчин, от которых буквально веяло яростью.

— Что?! Что вам надо?! — придушенно воскликнул Дэн, почему-то поджимая ноги.

— Пацан, ты нас не бойся. Мы добрые. Если сразу не убили, то теперь разве что немного покалечим, — сказал тот, что пониже.

— Что вам надо?! Что вы хотите?! — уже почти кричал Дэн. С того места, где он находился, ясно был виден неподвижно лежащий в углу Виктор.

— Смотри! Клиент созрел! — с ноткой удивления в голосе сказал все тот же мужчина и взглянул на рослого. — Ну что? Пусть позвонит друзьям? Подмогу вызовет?

Рослый мужчина согласно кивнул и, наклонившись к Дэну, выхватил из кармана его рубашки мобильный телефон.

— Держи, пацан. Звони своим друзьям, тем, кому флэшку отдал. Скажешь, что приехал сюда, а дома никого нет. Сбежали. Все! Действуй, парень, и ни слова лишнего! Ты меня понял?

Дэн кивнул в ответ, но трубку не взял, только попятился ближе к камину, уже понимая, что эти мужики шутить не будут. Только отползти он так и не успел, невысокий сделал какое-то неуловимое движение, и голова Дэна запрокинулась. Острая, с каждым мгновением нарастающая боль скрутила все тело.

— Слушайся старших, сынок! — прошипел невысокий, продолжая удерживать Дэна за волосы. — Не зли нас, позвони по-хорошему!

У Дениса не оставалось иного выхода. Он сказал Марату все, что от него потребовали. Веревка жестоко обхватила кисти рук. Во рту оказалась какая-то вонючая тряпка, а сам Дэн через минуту уже лежал рядом с Виктором, такой же неподвижный и безучастный.

Олег приходил в себя тяжело. Жестоко мутило. Желудок стремился вывернуться наизнанку. Левая сторона головы, налитая расплавленным свинцом, казалась чужой, но болела так, что судорогой сводило даже ноги. Шершавый, враз пересохший язык, не помещаясь во рту, остро царапал небо. Даже то, что Олег увидел в первый миг, было странно однобоким и кривым. Что-то противное текло по лицу. Кипящий мозг мучительно пульсировал, отдаваясь тупыми ударами в сердце. Издалека, сквозь безумный бесконечный кошмарный сон, слабо долетал родной голос Лены. Она что-то говорила, успокаивала, и от ее слов, от одного звука Олегу становилось легче, боль отпускала, медленно отступая.