Наталья Берзина - Окончательный диагноз

— Не-а! Сегодня до самого вечера я свободна как птица, только к шести на дежурство, на сутки. Так что я еще успею тебе надоесть хуже осенней мухи. Если сейчас не прогонишь, конечно, — с аппетитом уплетая завтрак, сказала Лена.

— Даже не надейся! В таком случае ты в полном моем распоряжении до самого вечера. Видимо, нам с тобой необходимо составить план действий, чтобы успеть как можно больше. У тебя есть какие-нибудь пожелания?

— Нет, наверное. В общем, я не знаю. А что предлагаешь ты?

— Поскольку до полудня в городе делать нечего, мы можем поехать на озеро, поплавать, позагорать, а после, вернувшись обратно, уже на месте решить, чем будем заниматься.

— Это, конечно, замечательно, но вот только купальника у меня с собой, как ты мог заметить, нет, так что придется заехать ко мне домой.

— Можно, но не нужно. Купальник можно купить по дороге. Возле санатория есть магазин. Там же и перекусить возьмем.

— Олег, у тебя все так просто получается, что мне становится не по себе. Ты что, всегда так или просто передо мной пальцы разгибаешь?

— Милая, я привык путешествовать налегке. Никогда ничего лишнего. Только самое необходимое, то, без чего в самом деле невозможно обойтись.

— Скажи честно, Олег, ты на своей курьерской работе действительно так хорошо зарабатываешь? Или ты наследный принц? Такая квартира, как у тебя, обходится, как я понимаю, очень недешево.

— Пусть тебя это не беспокоит. Ты принимаешь мой план?

— Да! И еще раз да! Я полностью тебе подчиняюсь.

— В таком случае у тебя полчаса на сборы — и вперед!

Разумеется, получаса Лене не хватило. Пока она нежилась в ванне, детально восстанавливая в памяти прошедшую ночь, пока старательно рисовала лицо, прошло намного больше времени. Олег все это время сидел в кабинете за компьютером и что-то писал. Когда полностью готовая Лена вошла к нему, он мельком взглянул на нее и, улыбнувшись, сказал:

— Прости меня, пожалуйста! Мне нужно еще буквально двадцать минут, чтобы закончить. Посмотри пока телевизор, музыку послушай, я быстро.

Ни тем ни другим Лена заниматься не стала, она вышла на балкон и, облокотившись на старинные кованые перила, стала разглядывать то, что происходило на улице. Прямо на тротуаре художники устроили импровизированный вернисаж. Впрочем, не удивительно: город, давший миру одну из ярчайших звезд, прославившую его, по-видимому, обладал некой художественной аурой. Недаром ведь Мастер именно с ним сравнивал извечное пристанище живописцев — Париж. Казалось, здесь пишут все, разве что за редким исключением. Вот и сейчас прямо на мостовой развернулась самая удивительная из всех когда-либо виденных Леной выставок. Смешение стилей, техник, манер исполнения завораживало. Портреты и пейзажи, жанровые зарисовки и изысканные натюрморты соседствовали с фантастической феерией и чуть мрачноватыми работами в готическом стиле. Каждый художник стремился не только продать, но и поярче заявить о своих работах. Жаркие споры, яростные дискуссии возникали тут по разному поводу, возле любой картины. Пусть не было здесь полотен в дорогих рамах, но тем не менее цены на некоторые работы казались Лене просто фантастическими. Несмотря на это, сюда приезжали ценители из разных стран и увозили с собой на родину частицы древнего города, воспроизведенные мастерами кисти на полотне.

— Ты, я смотрю, так увлеклась, что совершенно забыла о наших планах! — раздался за спиной Лены голос Олега. Он стоял в дверном проеме, с неизменной улыбкой, красивый, подтянутый, и протягивал ей руку. Лена, приняв ее, пируэтом приблизилась к Олегу и, прижавшись спиной к его мощному телу, сказала:

— Залюбовалась картинами. Ну что? Поедем?

— Да! Карета у ворот, сударыня, — сказал Олег, нежно целуя ее в мочку уха.

Флигель оказался не так уж и мал, отстоящий метров на сто от дома Ивана, он мог сойти за вполне самостоятельный, по обывательским меркам, роскошный коттедж. Дэну не удалось рассмотреть ни само здание, ни то, что скрывалось внутри. Его попросту затолкали в одну из комнат на первом этаже и заперли дверь.

Нашарив на стене выключатель, он оглядел свой приют. Небольшая, метров двенадцать, комната, узкая кровать, стол, простой деревянный стул да лампочка под потолком — вот и все убранство. За белой дверью — душевая с туалетом. Не раздеваясь, Дэн завалился на постель и вскоре забылся тревожным сном. Рано утром, еще не было восьми, его растолкал один из качков.

— Вставай, хозяин зовет! — бросил он и вышел из комнаты.