Анн-Мари Нуво - Анжелика в России

— Что вам угодно, господа?

Гости оглядели каюту. Усатый грек шагнул вперед и, прокашлявшись в кулак, сказал на ломаном французском:

— Простите, госпожа, но там говорить, что вы сумасшедшая. Вы показывать деньги, и мы вам верить. Понимаете?

«Чего им нужно? — думала Анжелика, с трудом вникая в смысл слов. Ах, да…»

— Открой чемодан и покажи им деньги, — велела она слуге.

Тот молча подошел и открыл чемодан. Гости не тронулись с места, им и так все было видно. Грек поклонился и дал знак уходить. У дверей итальянцы не выдержали и стали с криками хватать турка за одежду. Турок вырвался и убежал.

«Пошли вы все к черту,» — подумала Анжелика и опять опустилась на койку. Нежданный визит оторвал ее от чудных видений. Как не хотелось возвращаться в реальную жизнь!

Слышно было, как наверху усилились крики, там забегали, затопали. Корабль двигался медленно, постоянно меняя курс. Анжелика попыталась снова уснуть или забыться. Ничего не получалось. Шум и топот настойчиво лезли в уши. Поскольку отключиться было невозможно, она начала прислушиваться, думать и анализировать.

Естественно, турок и Вельварт, обуянные жадностью, не хотят высаживать ее, чтоб потом, поторговавшись с ней наедине еще, заполучить все деньги и ни с кем не делиться. Греки и итальянцы не прочь разделить все поровну. Труднее всех сейчас приходится турку, он один из хозяев корабля, на него давят. Дело затягивается, корабль уходит от берега дальше и дальше… А что ей, собственно, делать на берегу? Как она заявится к мужу? Что скажет? Как объяснит? Стиснув зубы, она перевернулась лицом вниз и, пряча лицо в подушках, горько заплакала.

Толстый турок еще несколько раз подбегал к ее каюте, но слуга-литвин не пускал его. Микроб алчности и злобы уже распространился по кораблю. Люди не смогут успокоиться, пока не разделят, не отберут вожделенные золотые монеты, или пока не прольется кровь…

Снова заговорили, заспорили за дверью. Слуга просунул голову:

— Капитан…

Ему не дали договорить, пинком затолкнули внутрь. Сам господин Вельварт вступил в апартаменты вздорной маркизы. Он взялся за шляпу, но не счел нужным кланяться, лишь поправил ее на голове. С ним были несколько матросов, все тот же грек и два итальянца. Толстого турка задержали наверху, слышно было, как он визгливо ругался.

— Какого черта…? — подняла Анжелика мокрое от слез лицо.

— Вот, видите? Довели человека… — театрально всплеснул руками грек.

Капитан отмахнулся от него.

— Мадам, я… — он запнулся на слове «прошу», видимо, считая недостойным капитана просить о чем-то виновницу возникших беспорядков. — … призываю вас…

— Призовите вашу бабушку не мочиться под себя, — прервала его Анжелика (школа парижских трущоб научила ее и не таким выражениям). — Говорите коротко и ясно.

— Мадам, на корабле волнение, — Вельварт побагровел, но говорил негромко, сдерживая свой гнев. — Даже рабы неспокойны. Они, конечно, слабы, и мы боимся, чтоб они не передохли раньше времени, но от этих славян всего можно ожидать…

— Вы хотите, чтобы я их успокоила?

— Я прошу вас успокоиться…

— О, спокойнее меня нет человека на всем вашем корыте. Что еще?

— Я прошу вас, мадам… («Он все-таки перебрался через это слово, бедняжка», — подумала Анжелика)… Прошу вас трезво оценить положение дел…

«Затягивает, выкручивается… А сам убить меня готов… Что делает жадность с людьми!..» — подумала Анжелика. И этот грек-работорговец, который заступается за нее, движим чувством наживы. Ею внезапно овладело жгучее желание уничтожить, утопить этот корабль, стравить и заставить драться всех, кто находится на нем.

— Я хочу говорить с капитаном наедине, — сказала она.

Лица грека и итальянцев моментально изменились, напряглись. Они помедлили, но вышли.

— Насколько вы вправе распоряжаться кораблем и его курсом? — спросила она капитана, усаживаясь поудобнее. Воля и хладнокровие вновь вернулись к ней.

— Я всего лишь распоряжаюсь, но владеет… — начал господин Вельварт. Своей нерешительностью (разумеется — показной) он хотел набить себе цену, но всего лишь попался в расставленную Анжеликой ловушку.

— Что ж, позовите представителя владельцев, — сухо сказала она.

— Я — представитель компании на судне.

— Но вы же ничего не можете решать…

Вельварт молча вышел и вскоре вернулся с толстым турком. Остальные торговцы, теряющие надежду разделить добычу, пропустили их с глухим рычанием.