Линда Миллер - Флибустьер

Уже немало пива вылилось из бочонков за грубой деревянной стойкой, когда один из красномундирников, которого называли майором Лоуренсом, неожиданно схватил Фиби сзади за завязки передника и усадил к себе на колени. Девушка вырывалась, но он только смеялся, крепкими руками обхватив ее за талию и с легкостью преодолевая ее сопротивление.

Даже попав в такую чрезвычайную ситуацию, Фиби сумела заметить, что кое-кому из мужчин, сидевших за длинным столом, все они были англичанами, не понравилось, какой оборот принимает дело.

- Отпусти девчонку, майор, - раздался вежливый голос с другого конца стола. - Ты что, не видишь, что она больная? Посмотри на ее остриженные волосы.

Майор, опьяненный пивом, слегка отстранил от себя разъяренную Фиби, не снимая ее со своих колен, и оглядел ее.

- Я бы решил, что это мальчишка, если бы не изгибы и выпуклости как раз там, где положено.

Фиби поморщилась, вспыхнула и возмущенно фыркнула.

- Отпусти ее, - повторил защитник Фиби, но даже не пошевелился, чтобы вырвать ее из рук негодяя или хотя бы податься вперед, чтобы она могла разглядеть его и получить какое-нибудь представление о его персоне.

- Может быть, майор любит мальчиков, - заметила какая-то отважная душа, сопровождая свое предположение громким рыганием. - Ребята, берегите свои задницы, когда он поблизости!

Майор отпихнул от себя Фиби так поспешно, что она едва не свалилась на грязный пол. В следующее мгновение Лоуренс вскочил на ноги, багровый от пива и негодования, и схватился за шпагу.

- Кто это сказал? - грозно вопросил он.

Фиби могла бы рассмеяться, если бы ситуация в целом и шпага в частности не были такими зловещими. На одном конце скамьи остался только один человек, в то время как другие участники пирушки теснились на другом с выражением веселого отвращения на лицах. «Сейчас тут будут кого-то убивать», - подумала Фиби.

- Салют! - сказал виновник переполоха, протягивая свою кружку майору. Это был маленький, коренастый человек с лысой головой и багровым лицом. Когда он встал, одна из медных пуговиц отлетела от его мундира и со звоном покатилась по столу.

Майор убрал руку с эфеса шпаги и отступил на шаг, наморщив длинный нос.

- Клянусь Богом, сержант, вы позорище короны, - пробормотал он. - Я бы прикончил вас на месте как верный слуга его величества, если бы это не было противозаконно, черт побери!

Глаза сержанта сверкнули, когда он схватил свою пуговицу и положил ее в карман.

- То-то и оно, - жизнерадостно согласился неряха. - Рапорт придется сочинять и так далее. - Он взмахнул пыльной треуголкой в знак личного уважения и подмигнул Фиби, собираясь удалиться. - Прощай, милочка, - сказал он.

- Фиби кивнула в ответ и постаралась убраться подальше от майора на случай, если пирушка снова разгуляется, но после ухода сержанта все изменилось. Один за другим заскучавшие солдаты отставляли кружки, вставали со скамеек и покидали таверну. Их командир задержался, погрузившись в задумчивость и нетвердой рукой, подливая себе из кувшина, стоявшего в центре стола.

- Я бы предложила ему кофе, - прошептала Фиби другой служанке, молодой девушке, одетой в бесформенное платье из серого муслина, чепец и грязный передник, - но кофеин еще хуже подействует на его организм, чем алкоголь.

Ее коллега за полдня своей бурной карьеры в «Короне и лилии» Фиби узнала, что девушку зовут Молли, пришла в полное недоумение от ее замечания и едва не выронила из рук тарелку с жареным мясом. Но затем она неуверенно улыбнулась, и у Фиби появилась надежда, что в ее лице она найдет друга если не считать сержанта, который столь ловким ходом спас ее от нежелательного внимания майора. Теперь все, что ей оставалось делать, не попадаться на глаза Лоуренсу: хотя он и был офицером, но джентльменом его никак нельзя было назвать.

Молли отнесла мясо прожорливым ремесленникам, собравшимся за угловым столом, и, возвращаясь к стойке с пустым кувшином, обошла одинокого британца по широкой дуге.

Таверна опустела, и Фиби трудолюбиво отскребала стол, как велела мистрисс Белл, которая, как она сама заявила, гордилась незапятнанной репутацией своей таверны, когда хозяйка подошла и остановилась у ее локтя.

- Он будет высечен за то, что оскорбил майора Лоуренса, - сообщила она тихим и спокойным голосом. - Надеюсь, ты докажешь, что достойна таких страданий.

Фиби почувствовала, что ее сейчас стошнит. Ее ноги ослабели, и она опустилась на скамью рядом со столом, который чистила. В ее голове вертелись ужасные картины: человек, привязанный к позорному столбу и избитый до полусмерти.