Джейн Фэвэр - Коршун и горлица

Когда, доведенная до отчаяния холодом, она попросила, чтобы ей дали одеяло, ей принесли изъеденный молью плащ, но это было все же лучше, чем ничего.

Большую часть времени она спала, завернувшись в плащ - только таким образом ей удавалось уйти от одиночества, тоски и холода, и увидеть в снах Альгамбру - ее ароматы, звуки и, конечно же, Абула. Губы ее улыбались, в черных ярких глазах отражался ум и мудрость , или же губы его чувственно изгибались, а глаза горели страстью. Иногда, когда сны ее были особенно яркими, ей удавалось почувствовать его прикосновение, ее кожу начинало покалывать и, вертясь от возбуждения, она чуть не сваливалась с узкой доски. А после просыпалась в холодной и одинокой тюрьме, чтобы еще больше почувствовать безвыходность ситуации.

На седьмой день дверь отворилась и ей приказали выйти в коридор. Она сощурилась, потому что после темной камеры ее глаза заболели от яркого света.

Эмир сидел на высоком троне в зале, который напоминал один из залов в Альгамбре. Он был один и знаком показал ее эскорту отступить назад.

- Итак, Сарита из племени Рафаэля, надеюсь, тебе было у нас не очень неприятно, - сказал он, глядя на нее с насмешкой.

Сарита ничего не ответила на это, сконцентрировав все свои усилия на том, чтобы выглядеть смелой и спокойной, когда на самом деле ее охватила волна ужаса, так как она теперь точно знала, что от этого человека не жди добра. С ней сделают что-то ужасное. И Абул... Очевидно, она потерпела фиаско. Ему придется сражаться без нее, и она никогда больше его не увидит...

- Я должен извиниться за задержку, - продолжал эмир. - Пришлось со многими советоваться.

Сарита сглотнула слезы. Плакать из-за потери Абула было глупо, когда она поняла, что скоро лишится жизни, но она не умрет, как трусиха и, подняв голову, посмотрела ему в глаза.

- Похоже, мы сможем помочь тебе покинуть королевство Гранады, продолжал эмир, шаря глазами по ее мертвенно-бледному лицу и видя ее насквозь. Он повернул голову к занавешенному проходу позади себя и словно по волшебству занавеска раздвинулась и в палату скользнули три фигуры в серых капюшонах с веревками на поясах, и с фанатично горящими глазами. Сарита закричала.

- Твой народ требует тебя, Сарита из племени Рафаэля, - сказал эмир. Таким образом ты добьешься того, чего и хотела - ты освободишь Мули Абул Хассана, чтобы он мог удержать трон.

Если бы она даже поверила в то, что он говорит правду, она все равно не смогла бы сохранить мужество от этого ужаса. Она умрет - это было совершенно очевидно, - но только после самых изощренных пыток.

- Дочь моя, твоя бессмертная душа подвергается серьезной опасности, голос монаха был почти добрым, когда он подошел к ней. - В наших силах спасти твою душу, и вернуть тебя в истинную веру. Тебя охватила ересь, дочь, но мы укажем тебе на твои ошибки.

И его руки приблизились к Сарите. Костлявые пальцы были подобны когтям, белая плоть их была усыпана коричневыми пятнами.

По мере приближения они казались все огромнее. Она открыла рот, чтобы снова закричать, но не смогла - ее захлестнула волна непереносимого ужаса.

***

Юсуф вернулся в Альгамбру в середине ночи, но время теперь для него ничего не значило и, стараясь ступать бесшумно, он вошел в апартаменты калифа. Абул не спал. Во сне его мучили кошмары и он предпочитал сну бодрствование.

- Ну? - потребовал он у Юсуфа отчета, не чувствуя к нему ни малейшего сочувствия.

- Мой господин калиф, эмир Абенцаррати послал в Кордову сведения о Сарите. Инквизиция схватит женщину, как еретичку.

Услышав об этом, Абул оцепенел.

- Откуда ты это узнал?

- От посланника Мокарабов. Он был послан к эмиру Абенцаррати. Через несколько часов другой посланник выехал из ворот Абенцаррати и направился по дороге, ведущей в Кордову. Я подумал, что он поехал к тамошним религиозным властям, господин, и со всех ног помчался к вам.

- А как ты узнал об инструкциях, данных Мокарабами, Юсуф?

- На дороге я увидел человека в ливрее Мокарабов, мой господин. Я остановил его и предложил ему свою флягу, поскольку он выглядел очень усталым. Мы выпили, и он разболтался.

Абул кивнул. Подобные придорожные встречи случались часто. Юсуф стоял перед ним с опущенной головой, как усталая лошадь, и Абул вспомнил о том, какой он отдал ему приказ.

- Иди отдохни, - сказал он, - и поешь.

Юсуф вышел из комнаты, и калиф вышел во двор. Брызги фонтана искрились при свете луны.

Канарейки в клетке молчали. Значит, прежде чем начать ее пытать, они отвезут ее в Кордову.