Виктория Холт - Дитя любви

- Но мои чувства к тебе остались прежними!

- О, Ли! - сказала я. Я склонила голову ему на грудь, а он крепко обнял меня. Я ощутила полный покой. Я прислушивалась к шуму волн и грустным крикам морских чаек. Этими звуками сопровождались обычно мои свидания с Джоселином, но тогда было по-другому. А рядом был Ли - сильный мужчина, защитник. В тот момент я поняла, что любила Джоселина лишь потому, что чувствовала потребность защитить его. Я поняла, что, если рядом со мной будет Ли, я всегда смогу опереться на него и, возможно, спустя какое-то время позабуду свои страхи. Теперь он знал тайну рождения Карлотты, и это было для меня большим облегчением.

Я любила Ли, конечно же, я любила его. Наше будущее будет построено на крепком фундаменте, сделанном из любви и веры, которые жили во мне с самого детства. Меня охватило безбрежное счастье, такое, какого я не ощущала уже очень давно, и мне захотелось рассказать ему все. Я хотела объяснить ему наш страх за отца, болезнь матери, порожденную тревогой, то, что я сделала, чтобы спасти отца. Если бы я могла рассказать ему это, мои воспоминания утратили бы свою силу и я снова стала бы счастливой! Вот что для меня значил Ли!

Но я не могла признаться ему: я представила себе его ярость! Это был бы тот же холодный гнев, который привел его тогда в дом Бомонта Гранвиля. А сейчас, если бы он обо всем узнал, он бы убил Гранвиля! И я не осмелилась ничего сказать ему: это должно было остаться моей тайной.

- Тебе следовало бы рассказать мне это раньше! - сказал он.

- Ты меня понимаешь, Ли?

- Да, понимаю: это было романтическим приключением: Джоселин был в опасности, а мы все помогали ему. И результатом была... Карлотта! Это действительно все меняет, мы должны подумать, как поступить с ней!

- Но что здесь можно сделать?

- Я знаю, что ты чувствуешь к этому ребенку. Может, нам удастся забрать ее? Ей нужен отец!

- У нее есть Грегори, он боготворит ее.

- Ей нужна мать: Харриет никогда не отличалась материнскими чувствами.

- Все равно Карлотта нежно любит ее. Но если б я могла взять ее себе...

- Посмотрим, что можно сделать!

- О, Ли! - воскликнула я. - Я не была такой счастливой с тех пор, как... Он обнял меня и сказал:

- Все закончилось, Присцилла, и теперь ты всегда будешь такой. Ты и я.., я всегда знал это!

Он торжественно поцеловал меня, а потом мы вернулись к нашим лошадям.

***

Мать была счастлива до безумия. Она поцеловала меня, а потом Ли.

- Я всегда на это надеялась! - сказала она. - Ты все время следил за ней, Ли. Я помню тебя еще совсем мальчишкой, но как настоящий мужчина ты чувствовал, что должен защищать девочек, хотя порой Присцилла доставляла тебе много хлопот.

- Все верно, - согласился Ли. - Присцилла была необычной девочкой!

Даже отец выказал энтузиазм: ему нравился Ли, который чем-то был похож на него самого и тем отличался от Эдвина, о котором отец был невысокого мнения. Я с горечью подумала, что, должно быть, он рад, что наконец-то избавляется от дочери.

- Никаких отсрочек! - сказала мать. - Может, тебя скоро снова призовут, Ли!

Ли согласился, что это вполне вероятно, и приготовления к свадьбе закипели полным ходом. Из Грассленд Мэйнора приехала Кристабель поздравить меня. Томаса-младшего она поручила заботам няньки. Она не любила уезжать куда-либо без него, но просто обязана была приехать и пожелать мне счастья.

Она зашла ко мне в комнату. Ли всегда любил меня, сказала она. Она завидовала, потому что он никогда не глядел на нее. Потом она потупилась и спросила:

- Присцилла, а как же Карлотта?

- Он знает: я рассказала ему. Я бы не вышла за него замуж, если бы он ничего не знал!

- И он.., понял?

- Да, понял! Он сказал.., о, Кристабель, я так счастлива! Он сказал, что мы должны что-то придумать, чтобы забрать ее к нам, так чтобы она могла быть рядом со своей настоящей матерью!

- Он будет тебе хорошим мужем, Присцилла, и нет в жизни ничего прекраснее, чем счастливая свадьба!

- Ты должна это уже знать, - сказала я. - Ты одна из тех счастливиц, которые достигли этого!

- Но я не заслуживаю этого, в этом-то все и дело!

- Чепуха! Спроси лучше об этом Томаса: ты сделала из него очень счастливого человека!

- Да, он счастлив! По крайней мере, ему я принесла радость!

- Хватит тебе винить себя во всем, Кристабель! Ты никак не можешь успокоиться!

- Я была отвратительной! Злоба - это смертный грех, Присцилла!

- Ну, теперь ты от него избавилась и пожелай мне такого же счастья, как твое!

- Я желаю тебе этого, - ответила она, - от всего сердца!