Линда Ховард: Непорочная белизна

Собрав все найденные вещи, Хоуп пошла на кухню и налила чашку кофе. Потом отнесла все наверх. Весело пляшущий в камине огонь уже нагрел второй этаж. Дверь в ванную была открыта: Прайс принимал душ. Хоуп поставила чашку на край ванны.

- Твой кофе.

Он отодвинул занавеску душа и высунул голову. По его лицу стекали ручейки воды.

- Не могла бы ты подать его мне? Спасибо. Прайс сделал большой глоток и глубоко вдохнул, наслаждаясь тем, как горячий напиток согревал его кровь.

- Я принесла тебе кое-какую одежду. Надеюсь, ты не будешь против, если я тебе предложу нижнее белье моего отца.

- Я-то не против, самое главное, чтобы он тоже не возражал. - Голубые глаза посмотрели на нее поверх чашки. - Ты знаешь, я рад, что это белье твоего отца, а не мужа. Я, как правило, стараюсь не заводить романов с замужними женщинами, а ты как раз та женщина, с которой мне бы очень хотелось завести роман.

- Я вдова. - Хоуп замолчала. - Утром у меня были похожие мысли насчет тебя. Я имею в виду то, что даже не спросила, женат ли ты.

- Нет. Я разведен. Детей у меня тоже нет. - Прайс сделал еще один глоток кофе. - А где твой отец? - спросил он как бы между прочим.

- Он навещает своего брата в Индианаполисе. У дяди Пита был сердечный приступ, и папа поехал к Нему. Его не будет еще неделю.

Прайс улыбаясь вернул ей чашку.

- Как ты думаешь, а ураган будет продолжаться еще неделю?

Хоуп засмеялась.

- Сомневаюсь.

Она заметила синяки на его запястьях.

- Черт. Ну по крайней мере сегодня я точно не смогу уехать. Хотя мне следовало бы известить кое-кого о своем местонахождении.

- Не выйдет. Телефон не работает, я только что проверяла.

- Ну что за невезение! - Голубые глаза Прайса сверкнули, когда он задергивал занавеску душа. - Отрезан от всего мира, наедине с очаровательной блондинкой! - Из-за занавески донесся мотивчик какой-то веселенькой песенки.

Хоуп самой захотелось петь. Она прислушались к завываниям ветра, надеясь, что ураган продлится еще несколько дней, прежде чем Таннер сможет уехать. Внезапно кое-что пришло ей в голову.

- Кстати, ты не ранен? Прошлой ночью я не заметила на твоем теле никаких повреждений, но твоя форма порвана, и на ней пятно крови. По крайней мере мне показалось, что это кровь.

Прошло несколько секунд, прежде чем он ответил:

- Нет, я не ранен. Я не знаю, что это за пятно.

- А где твоя кобура и пистолет? Ты не помнишь, что с ними случилось?

Снова последовала пауза, а когда он заговорил, его голос звучал как бы приглушенно:

- Скорее всего оставил их в машине.

- А зачем ты вообще снял портупею?

- Сам не знаю. А кстати, у тебя есть какое-нибудь оружие дома, кроме винтовки, которую я видел прошлой ночью?

- У меня есть пистолет.

- А где ты хранишь его?

- В тумбочке около кровати. А что?

- Возможно, не только меня захватил буран и заставил искать убежища. Осторожность никогда не повредит.

Глава 5

Когда Прайс спустился вниз, он был чисто выбрит позаимствованной у отца бритвой и выглядел свежим и бодрым в теплой одежде, которую дала ему Хоуп. Большой балахон в конце концов был найден и превосходно ему подошел. В обычный день Хоуп съела бы на завтрак только тарелку овсянки, но для Прайса ей пришлось приготовить яичницу с беконом. Она стояла у плиты и переворачивала вилкой шипящие на сковороде ломтики бекона, когда Прайс подошел к ней сзади и обнял за талию. Поцеловав ее в затылок, он положил подбородок ей на голову.

- Даже не знаю, что лучше пахнет: кофе, бекон или ты.

- Ух ты, как же здорово я, наверное, пахну, если оказалась в одной компании с кофе и беконом!

Его подбородок шевельнулся у нее на голове, и Хоуп поняла, что Прайс улыбается.

- Так бы и съел тебя всю сейчас.

Голос его был одновременно и дразнящим, и серьезным, и чувствительным. По ее телу прокатилась волна тепла, не имеющего ничего общего со смущением. Хоуп прислонилась к нему, почувствовав какую-то слабость в коленях. В его паху что-то начало стремительно увеличиваться в размерах.

- Думаю, нам пора вернуться в постель. - В этот раз его голос уже не был дразнящим.

- Прямо сейчас?

- Сейчас.

Прайс протянул руку и выключил плиту.

Десять минут спустя Хоуп уже была обнажена, дыхание ее было неровным, а тело трепетало на гребне волны наслаждения. Ее бедра лежали у него на плечах, и его язык доводил ее до экстатического безумия. Она уже больше не могла сдерживаться и попыталась остановить его, но он сжал ее руки и продолжил эту сладкую пытку Хоуп сдалась. Ее тело выгнулось и дрожало в предвкушении невыразимого наслаждения. И только когда она полностью утонула в океане страсти, Прайс приподнялся, лег на нее и мягким движением бедер вошел в ее жаждущее лоно.