Леона Карр - Иллюзии

- И не смотри так! Твои глазищи цвета морской волны выдают каждую твою мысль. А сейчас слушай меня внимательно. - Он хрустнул пальцами, и я подумала, что с него станется встряхнуть меня за плечи. - Ты - миссис Адам Деморест новоиспеченная жена, проводящая медовый месяц. Я тут приготовил для тебя кое-какие записи, содержание которых ты должна запомнить. И учти, надо, чтобы ты вела себя естественно, или... - Адам запнулся.

- Или моему отцу не поздоровится! Что ж ты не говоришь этого? Твои угрозы достаточно прозрачны. Ну так и что же я должна делать?

- Только то, что я уже сказал: играть роль счастливой новобрачной, проводящей медовый месяц.

- И как же я могу играть эту роль, если...

- Если я не нравлюсь тебе?

- Не нравишься?! - Я задохнулась от гнева. - Да я презираю тебя! Мне противно находиться с тобой в одной комнате! Я...

- Довольно! - Окрик его был как удар хлыста. - Иди наверх и собери вещи. Скоро прибудет экипаж. И запомни; чувства, которые мы испытываем друг к другу, не важны. Есть вещи более значительные. Не советую забывать о благополучии отца, когда будешь смаковать свое отвращение ко мне.

- А как я узнаю, что с папой все в порядке? - возразила я.

- Если все будет хорошо, из Англии ты сможешь послать ему телеграмму.

- А что с кузиной Деллой? - настаивала я.

- Я уже сказал - было необходимо во что бы то ни стало вывести ее из игры.

Его зловещие слова повисли в воздухе, как туча вредоносных насекомых. Теперь я нисколько не сомневалась в том, что ее убили.

Глава 4

Я бросила последний взгляд на особняк кузины Деллы. Придется ли мне когда-нибудь увидеть его вновь? В том, как кучер послал лошадь вперед, таилась некая завершенность. Звук его голоса эхом отозвался в моем мозгу и как бы поставил точку на всем упорядоченном и разумном, что было в моей жизни.

По лицу человека, сидящего рядом со мною, можно было прочесть немногое. Однако по легкому изгибу его темных бровей я определила, что мысли его были вовсе не такими уж безмятежными, как можно было себе представить. На Адаме была высокая шляпа и кожаные перчатки. На пальто, надетое поверх сюртука, он нацепил белую бутоньерку - дань нашему "браку". Он повернулся ко мне, и я поспешила отвести взгляд.

Кожу мою до сих пор покалывало в местах его поцелуев. Я злилась на себя за то, что уступила и произнесла его имя так, как ему хотелось. Дело было в ощущениях, которые вызвали у меня его поцелуи, - они смягчили мой гнев. Но больше это не повторится, твердо обещала я себе, выглядывая в окно кареты. Каким-то непостижимым образом первую битву я проиграла - позволила ему завладеть своими чувствами. Сладкий аромат гардении, приколотой к моему костюму, дурманил, и мне захотелось сорвать цветок и бросить его под копыта лошадей.

Улицы были полны людей - они то и дело сновали между каретами и повозками, и мне пришло в голову, что можно открыть дверцу и сбежать. Однако подобный поступок был бы с моей стороны чистым безумием. К Адаму Деморесту я была прикована так же прочно, как ученый медведь к своему хозяину. Он слегка натянет цепь, и я должна ему безропотно повиноваться. Я не могу даже окликнуть полицейского, мимо которого мы проехали.

Мой тюремщик коснулся моей руки, и я чуть не подпрыгнула от неожиданности. С горящими от гнева глазами я повернулась к Адаму, но он не обратил ни малейшего внимания на мое настроение и подал мне несколько исписанных листков бумаги.

- Тут кое-что, что тебе нужно запомнить, прежде чем мы поднимемся на борт судна. Я подсчитала листки в стопке.

- Но это невозможно!

- Очень даже возможно. У тебя цепкая память, ты почти ничего не забываешь. Данные о твоей учебе в женском колледже Уинбурна впечатляют.

- Откуда тебе это известно?

- Я счел необходимым выяснить о тебе все, что мог, перед.., перед тем как сделать своей невестой. Очень важно было выбрать на эту роль подходящего человека.

- Что ж, польщена, - с сарказмом произнесла я. - Мне было бы крайне жаль не выдержать экзамена на звание твоей заложницы.

Он снова улыбнулся, и я увидела, как его глаза изменили цвет - стали дымчато-голубыми. Это подействовало на меня весьма странным образом. Я быстро отвернулась и занялась листками, зажатыми в руке. В противном случае мне вряд ли удалось бы не поддаться его обаянию, что для меня было смерти подобно. Первым порывом было отдать ему бумажки и высокомерно заявить, что он выбрал не ту невесту. Но то ли любопытство, то ли остатки страха, то ли проблески здравого смысла заставили меня пробежать глазами текст.