Кейт Холмс - Аметист и золото

Мелисанда начала собирать со стола свои записи и письменные принадлежности, Алекс принялся укладывать в стопки журналы и книги, перевязывать веревкой старые газеты, письма и дневники и класть их на полки. Оба чувствовали неловкость. Она несколько раз порывалась что-то сказать, но, взглянув в его сторону, замолкала и продолжала укладывать сумку. Закончили они одновременно.

— Ты готова? — спросил он.

— Да. — Она нехотя улыбнулась. — А ты был прав, мы здесь засиделись. Я даже не заметила, что уже так поздно.

— Похоже, засиживаться допоздна за работой вошло у тебя в привычку! — Алекс улыбнулся и пропустил Мелисанду в дверь, придерживая ее.

Она заметила, что его лицо уже не так напряжено, и немного успокоилась.

— Да, к сожалению! Моим коллегам в Нью-Йорке доставляет удовольствие считать, сколько раз меня едва не заперли на ночь в библиотеке, не заметив, что я зачиталась в дальнем углу.

— Непременно уточню цифру, когда в следующий раз буду в Нью-Йорке, — пошутил Алекс самым будничным тоном, словно речь шла о чем-то вполне естественном. Но Мелисанде показалось, что в этот момент взошло солнце.

Как же она сразу не сообразила, что Алекс часто бывает в Нью-Йорке! Ведь «Роубсон и К°» — одна из крупнейших ювелирных фирм в мире, имеющая представительства и филиалы в Лондоне, Париже, Риме и многих других столицах. Каких именно, она не помнила, но знала наверняка, что в Нью-Йорке есть ее отделение. «Как это славно», — подумала Мелисанда.

К тому же она еще не уезжает из Рио-де-Жанейро, так что у них еще есть время…

Она улыбнулась и поправила на плече ремень тяжелой сумки. Алекс вызвался понести ее с самого начала, но она отказалась от его услуг. Теперь ноша уже не казалась ей такой тяжелой, как еще минуту назад. Мелисанда просто о ней забыла.

Алекс решительно не мог понять перемен в настроении Мелисанды. Она то сжималась в комок и становилась отчужденной и колючей, то радостно улыбалась, словно выиграла главный приз в лотерею.

Он перестал следить за ситуацией на дороге, безумной, как и всегда по будням в Рио, и все чаще взглядывал на Мелисанду. Сейчас она отвернулась и смотрела в окно «мерседеса», положив руки на колени. Длинные красивые пальцы были сцеплены, но не судорожно, а спокойно. И вся она дышала безмятежностью и уверенностью в себе.

Алекс не видел выражения ее лица, но в этом и не было необходимости. Раз Мелисанда успокоилась и расслабилась, значит, все в порядке, и довольно вспоминать о той неприятной напряженности, которая возникла между ними в пыльной комнате, забитой старыми книгами и журналами.

Алекс снова стал следить за дорогой. Почему он вдруг напрягся тогда? Ведь ясно, что ей не нужны его деньги: Мелисанда Меррик не из тех пиявок, которые пытались присосаться к нему раньше.

Его руки непроизвольно крепче сжали руль. «Все вышло само собой, — подумал Алекс, — автоматически, в силу многолетней привычки, которая у меня выработалась как самозащита от притязаний искательниц легкой наживы». Однако раньше такая инстинктивная реакция не беспокоила его, сейчас же едва не выбила из колеи.

Возможно, Мария права, ему пора изменить образ мыслей, познакомиться с порядочной женщиной и жениться.

Но от одной лишь мысли о женитьбе ему вновь стало не по себе. Вот незадача!

Алекс тяжело вздохнул и покосился на Мелисанду. К его удивлению, она, видимо, уже давно наблюдала за ним. Едва их взгляды встретились, как на ее губах заиграла уже знакомая ему волнующая улыбка.

Ему сразу в подробностях вспомнились их забавы минувшей ночью, позы, которые она принимала. Он судорожно вздохнул и снова уставился на шоссе.

— Не представляю, как у тебя хватает терпения и хладнокровия ездить по Рио, — сказала Мелисанда, глядя на запруженную пешеходами и транспортом улицу.

Краем глаза Алекс видел ее профиль. «Пожалуй, ей пошли бы бриллианты! А ведь они идут далеко не каждой», — промелькнуло в его голове.

«Нет, — решил он через минуту, — ей больше подойдут изумруды — под цвет ее зеленых глаз».

Алекс отогнал эти мысли и, притормозив на красный сигнал светофора, поддразнил Мелисанду:

— И это говоришь ты, жительница Нью-Йорка?

Она кивнула и улыбнулась:

— Я не вожу машину в Нью-Йорке. Честно говоря, у меня ее просто нет. Да и к чему она мне, если я не осмелюсь даже выехать на ней с парковочной площадки? И вообще, о чем говорить, если автомобиль мне пока не по карману?

Она вновь очаровательно улыбнулась.