Фрида Митчелл - Сон наяву

На вкус индейка тоже оказалась хороша. Она просто таяла во рту. Надо бы узнать, как Рандольф ее готовит, мелькнуло в голове у Айрин, пока он обносил всех кофе со взбитыми сливками и тарелочками с домашними пирожными. У нее индейка никогда такой нежной не получалась.

После обеда Айрин села рядом с Эдвардом на диван смотреть праздничную программу по телевизору. Очнувшись через какое-то время, она поняла, что заснула. Что само по себе смутило ее. Вдобавок ее голова все это время, оказывается, покоилась на его груди, а его рука обнимала ее за плечи. Не делая резких движений, Айрин решилась осторожно поднять голову и встретилась глазами с Эдвардом. В голубых глазах светился насмешливый огонек.

- Не смущайся, во сне ты не храпела, - тихим голосом заверил он ее, словно они были заговорщики. - Но ты долго устраивалась во сне, пока не нашла самое удобное положение - свернулась комочком возле меня и уткнулась лицом мне в грудь.

После слов Эдварда щеки Айрин стали пунцовыми. Он тихо засмеялся и с удовольствием потянулся всем телом.

- Ты не единственная, кого сразил сон после обеда. Оглядись вокруг себя.

Айрин спустила ноги с дивана и села прямо.

На кушетке возле камина спала Джун, до пояса укрытая пледом.

- Вам обеим сон сейчас необходим. Вид у вас еще не ахти.

Как понимать его "не ахти"? Она ужасно выглядит?

- А где мальчики? - спросила Айрин в основном для того, чтобы сменить тему.

- Помогают Рандольфу раскладывать по тарелочкам кусочки медовой коврижки для рождественского чаепития. В этом году Рождество, похоже, приобрело семейный характер... - Эдвард пожал плечами.

Интересно, как обычно у него проходит Рождество? - подумала Айрин. Наверняка у него были другие планы на праздник. Вряд ли он провел бы весь день дома, если бы они не свалились ему на голову со своими болезнями.

- От тебя приятно пахнет, - сказал Эдвард. - Какими духами ты пользуешься?

- Детским лосьоном.

- Детским лосьоном?! - Эдвард откинулся назад, чтобы взглянуть на нее. - Ты шутишь?

Айрин отрицательно качнула головой.

- Когда ты меня вытащил из дома, я была не в том состоянии, чтобы думать о косметике или духах, - напомнила она ему. - Среди детских вещей оказался лосьон, которым я протирала Ники во время болезни. Пришлось воспользоваться им.

Эдвард недоверчиво покачал головой и улыбнулся.

- Ты хочешь сказать, что я годами напрасно тратил огромные деньги, покупая женщинам в подарок фирменные духи? Мог бы одаривать их детским лосьоном?

Айрин пристально посмотрела на него. Возможно, Эдвард сделал это неосознанно, когда напомнил ей, что принадлежит к тому типу мужчин, о которых говорят: порхает как мотылек с цветка на цветок. Она тяжело вздохнула.

- Вряд ли окружающие тебя дамы оценили бы детский лосьон, Эдвард. Голос ее звучал немного напряженно. - А я мать, для меня этот запах стал родным.

Улыбка исчезла с лица Эдварда.

- Что ты хочешь этим сказать?

- Ничего, кроме того, что твои дамы привыкли к духам знаменитых фирм, а я обычно пользуюсь детским лосьоном или недорогой туалетной водой. Они могут позволить себе облететь весь мир в поисках модной вещицы, а мое время распределено между работой и домом. И я счастлива тем, что у меня есть мать, которая может присмотреть за детьми, что все они обуты и одеты по сезону. Два разных мира с разными запросами.

- И они никак не соединяются? - тихо спросил Эдвард.

Айрин печально улыбнулась.

- Нет. Разве только мотылек, случайно унесенный ветром, перелетит из одного мира в другой.

- Но ты ведь не мотылек, - резко сказал Эдвард. - У тебя есть выбор.

- Мое право на выбор закончилось шесть лет назад. - Айрин мужественно выдержала взгляд Эдварда, хотя ее сердце обливалось кровью. - Да, свой мир я бы не согласилась обменять на тот, другой. Никакие ценности другого мира не могут сравниться с улыбками моих детей. Простая деревянная шкатулка, которую дети подарили мне на день рождения на сэкономленные от завтраков деньги, для меня дороже бриллиантов от Картье. В ней я храню их самые удачные поделки из картона и пластилина.

- Я могу купить тебе бриллианты от Картье, - вставил Эдвард.

- Как ты не понимаешь?! Имея деньги, все можно купить, кроме бескорыстной любви и доверия, которые дарят мне мои дети. И я обязана позаботиться о том, чтобы их миру не был нанесен ущерб. - Она помолчала. Эдвард, они еще слишком маленькие, чтобы разобраться в отношениях взрослых. Да я и не хочу, чтобы они вникали во взрослые дела раньше времени.