Биба Мерло - Любовный напиток

Я всегда любила вино. Вкус, цвет, запах и это легкое одурение, которое обостряет чувства и освобождает мысли. Вино помогает мне сразу добраться до сути проблемы и дать волю эмоциям, забыв обо всех преградах. Я никогда не читаю сразу, что написано на этикетке, — сначала пью. Обычно я пробую, наслаждаюсь, живу, а уж потом просвещаюсь.

Иногда мне случается перебрать, и тогда на следующее утро у меня раскалывается голова, я то смеюсь, то плачу. Потом подолгу стараюсь обходиться без него.

Все как в любви.

Когда Рейчел пригласила меня, я опрометчиво согласилась. Идея показалась мне симпатичной: на свое сорокалетие она созывает сорок друзей. Конечно, лететь пришлось за свой счет, но это не страшно. Уикенд в Париже, вдали от надоедливых клиентов и повседневных забот — разве от такого откажешься?

Она живет в Одиннадцатом округе, одном из моих любимых кварталов, на четвертом этаже старого дома, окна которого, как обычно в таких домах, выходят во внутренний дворик, похожий на маленькую деревушку. Одинокая, многократно разведенная, вечно окруженная армией женихов — бывших, действующих и потенциальных. Каждый раз, когда я ее вижу, задаюсь вопросом: почему у меня никогда не было столько поклонников? Пусть не сейчас, хотя для своих сорока я еще ничего, но даже когда мы учились в колледже. Один мой бывший утверждает, что со мной нелегко, потому что я «особенная». Уж не знаю, что он имеет в виду, по-моему, просто издевается.

День рождения сегодня, но праздновать мы будем завтра. Программа включает в себя: поход на рынок, поедание безумного количества устриц за ресторанным столиком на улице Барон, поездку в Бельвиль и бесконечные разговоры.

Я обожаю ее акцент. Рейчел говорит на прекрасном «franglé» [1] смесь французского и английского языков. , потому что, хотя и живет во Франции уже пятнадцать лет, быть американкой не перестанет никогда — во всем, кроме разве что одного: она не расстается с сигаретой — так много курят только французы. Париж — настоящий рай для курильщиков: никаких запретов на табак, а устрашающие надписи на пачках европейских сигарет в глазах парижан — просто шутка, хоть и мрачноватая.

— Как поживает Джеффри? — спрашиваю я.

— Хорошо, очень хорошо! Он замечательный room-mate [2] сосед по комнате (англ.). . Уходит-приходит, никогда не берет мой дорогущий крем от морщин. Всегда вовремя вносит свою часть квартплаты и даже иногда приглашает меня поужинать в бистро.

— Ну да, неплохо.

Отвечаю на автомате, потому что мысли мои уже далеко. Вспоминаю, как два года назад по уши влюбилась в Джеффа, а в прошлом октябре, на кухне все той же двухкомнатной парижской квартиры, призналась ему в этом. Его любезный ответ меня просто уничтожил: «Ну, я не знаю… Может быть… Но вот так сразу не могу… Ты только не обижайся! Ты — чудо, и я не хочу тебя потерять», как и последовавший за ним далеко не братский поцелуй в шею. На следующий вечер я поняла, что мне придется объяснить Рейчел, из-за чего у меня красные глаза и я второй день лью слезы — такое не спишешь на конъюнктивит.

Двух бутылок «Сансер» оказалось достаточно, чтобы излить душу.

Я рассказала ей все, даже то, о чем никогда бы не осмелилась заговорить с ним, и она проявила себя как настоящая подруга. Подруга, ради которой не жалко за трое суток совершить два межконтинентальных перелета в эконом-классе, даже если только и успеешь, что спеть ей «Happy Birthday».

— Он завтра тоже будет, только попозже. Уехал за город со своей очередной девушкой, ее детьми, родителями, бабушкой и собаками. Ты же знаешь, Джефф всегда питал слабость к многолюдным семействам.

Я не успею прийти в себя после перелета, завтра мне опять лететь, а значит, все воскресенье я проведу в коматозном состоянии, почти не вставая. Рейчел запретила мне готовить для party [3] вечеринка (англ.). что-нибудь из еды: «Французы не едят. Они пьют и курят, c'est tout! Alors chérie, reste ici et fais dodo» [4] … и все! Поэтому, дорогая, оставайся здесь и ложись спать (фр.). .