Бартл Булл - Отель «Белый носорог»

— Охотно, — Пенфолд повернул ключ в замке и заглянул внутрь. — Похоже на расписку от 1918 года. Тебе передаются в собственность десять акров земли. Боже мой! Это же часть бывшей фермы Амброза! И как раз в центре, на реке! Может, продашь ее Гвенн? Это заставит мерзавца призадуматься.

— Нет, милорд. Извините, но вы не понимаете.

Карлик собрался с духом. Как заставить такого мужчину, как лорд Пенфолд, войти в положение слабого маленького человечка, который может расправиться с могущественным врагом одним-единственным способом — чужими руками? Нужен сильный союзник!

— Видите ли, сэр, миссис Луэллин и так с ним судится. Если я отдам землю ей, от этого ничего не изменится. Я преподнесу Фонсеке более изысканный подарок — нового врага! Такого, который еще ничем здесь не владеет. Соседа, который мертвой хваткой вцепится в эти десять акров. Например, молодого мистера Энтона. Когда-нибудь он возместит мне золотом. А теперь, милорд, если вы не против, сожмите мою руку в своей, чтобы ручка не выпала, я хочу отписать мою землю Энтону Райдеру. А миссис Райдер — я хочу сказать, миссис Луэллин, прошу прощения — передаст документ стряпчему в Найроби.

Гвенн зарделась. Пенфолд достал с полки перо и чернила. Сел на кровать. Положил расписку поверх жестянки. Его худые пальцы стиснули крошечные пальцы Оливио. Вдвоем они составили документ о передаче земли.

После всех усилий Оливио чувствовал себя разбитым. Но в мозгу вершилась интенсивная работа. Мог ли он подумать, что существует такая дружба?

Велли засунул голову под кровать и шумно выражал недовольство по поводу укатившегося волынщика. Пенфолд поставил под документом свою подпись. Гвенн смущенно обратилась к нему:

— Адам, вы не дадите мне адрес, по которому я могла бы связаться с Энтоном? Мне понадобится его помощь в Найроби. Вряд ли в полиции меня станут слушать без свидетеля.

— Лолгориен, почтамт, до востребования. Туда поступает почта для всех золотоискателей. А в чем дело?

— Хочу, чтобы он дал свидетельские показания под присягой. Я намерена привлечь Майкла Рейли к ответу за изнасилование.

— Нет, ты можешь себе представить? — возмущалась Сисси, заводя патефон. — Эта дамочка входит в здание Верховного суда в центре Найроби и заявляет, что ее изнасиловали! Каково? Изнасиловали, прошу покорно!

— Почему бы тебе не прокатиться верхом, дорогая?

— Во что они превратили страну! Что о нас подумают африканцы? И за каким чертом она пустилась в путешествие без мужа? Говорят, иногда она даже снимает обручальное кольцо! Вы когда-нибудь слышали об изнасилованной леди?

— Я — нет, не слышал.

— Кстати, сокровище, тебе пора выставить из нашего дома эту черную потаскушку и ее гнома. От них такая вонища — и эти струпья! Из-за его скулежа я не могу уснуть. Воет и воет, пока у тебя не лопнет терпение и ты не накачаешь его опиумом. И потом — Бог знает, что они вытворяют, когда остаются одни!

Ах вот оно что! До Пенфолда наконец дошло. Сисси сроду не трогали шашни в стенах отеля.

Джаз «Пикадилли» в очередной раз заиграл «Танец в "Савое"». Пенфолд отвернулся и, выдавив на стойку несколько капель ружейного масла, начал тереть тряпкой. В баре было чисто, но не так, как прежде — небо и земля. Почему у него не выходит как у Оливио Алаведо?

Карлик лежал на медной кровати лорда Пенфолда. На душе было легко. Она словно парила в воздухе, отдельно от тела.

Где-то неподалеку забивали гвозди. Он что, снова в Гоа, в квартале каменщиков и плотников? Или это колокола бьют тревогу в древней морской крепости и на него веет свежим ветром с океана на Малабарском берегу? Неужели он вернулся домой?

Нет — неравномерный стук молотка говорит о том, что работает африканец. Оливио открыл правый глаз и, повернув голову к окну, увидел свет и копошащиеся фигуры. Боль вернулась.

Да, точно! Для него строят новый коттедж! По словам его светлости, вспомнил Оливио, он скоро будет готов, роскошнее и удобнее, чем первый. С верандой, детской и отдельной ванной комнатой! Он закажет красную черепицу из Гоа. То-то все удивятся!

— Кина, можно войти? — послышался голос лорда Пенфолда. — Оливио, тебе письмо из Лиссабона — судя по виду, от какой-то важной шишки. И еще одно — от твоего толстого приятеля да Сузы из Найроби. Не то что моя почта. Скоро у нас в Уилтшире не останется никакой собственности, кроме древнего колодца, и тот триста лет как высох.

— Милорд, вы не могли бы прочитать мое письмо?