Лариса Шкатула - Замуж - не напасть

Она раздевается, осторожно ложится рядом с ним и позволяет ему ласкать себя. А сама сует руку под одеяло и только прикасается к заветному месту, как чувствует его полную боеготовность.

- тебе этого мало?

- Мало! - настаивает он.

- И даже не мечтай! - говорит она и передразнивает. - Ты что, маленький? Не понимаешь, что такое позвоночник?

- А вдруг?

- Что - вдруг? Ради сиюминутного каприза ты хочешь все испортить? Или ты не знаешь, какое напряжение для мужчины - оргазм?

- Ты рассуждаешь не как женщина, а как медик! - обижается он.

- А потому, что сейчас медик нам гораздо нужнее, чем женщина! Кроме того, не забывай ещё про сотрясение мозга, для лечения которого нужен покой. Допустим, пошла бы я у тебя на поводу. Мы убедились бы: мужчиной ты останешься, но крыша уедет навсегда! Будешь целыми днями ходить за мной и только просить: "Женя, давай потрахаемся!"

Она изображает лицо дебила, отчего Аристов начинает хохотать и, отсмеявшись, говорит:

- Я хотел сказать тебе, Лопухина: выходи за меня замуж! Я пока не в форме, но через месяц, обещаю, ты меня не узнаешь!

Глава двадцать восьмая

Толяну перестали наконец колоть лекарства и сегодня Евгения в бегах: доваривается с врачами, чтобы Аристова назавтра выписали.

- Теперь, Евгений Леонидович, я могу признаться, - говорит она лечащему врачу, не выдержав конспирации. - Я Аристову вовсе не жена!

- А я знаю! - передразнивает он тем же тоном. - По паспорту его жена Нина, а не Евгения.

И смеется над её растерянностью.

На бегу она как раз с Ниной и сталкивается и та окликает её первая.

- Здравствуй, Женя!.. Я не приходила раньше, потому что, думаю, у Толи не было особого желания меня видеть... Как раз перед аварией он позвонил, сообщить, что дает мне развод и домой больше не вернется... Теперь для суда надо подписать заявление от его имени.

Она вытаскивает из сумки исписанный лист.

- Я здесь пишу, что Анатолий постоянно находится в командировках, потому на суде присутствовать не может... В общем, что он не возражает. Отнесешь ему?

- Давай, - подчеркнуто безразлично соглашается Евгения.

Она входит в палату. Толян подтягивается на руках, сгибая и выпрямляя ноги. С некоторых пор он постоянно разминает свое тело. Занимается неистово, до холодного пота, и если в ответ какая-то жилка начинает привычно отзываться, он радуется, как ребенок.

- Тебе тут бумагу принесли. На подпись, - сообщает ему Евгения.

- Наверное, Нина пришла, - догадывается он. - Торопится. Боится, как бы ей калеку не навязали.

- Что ты придумываешь! - возмущается Евгения, не ради защиты Нины, а от того, что слово "калека" вообще приходит ему в голову.

- не спорь, я её лучше знаю, - говорит Толян и, не читая, размашисто подписывается.

- Хочешь её увидеть?

- Нет!

Евгения выносит листок в коридор.

- И он не удивился? Ничего не сказал? - жадно интересуется Нина.

- Не удивился. Но сказал, что ты торопишься от него избавиться.

- Говорят, он не сможет ходить!

- Никто не знает этого наверняка. Посмотрим, жизнь покажет.

Нина внимательно смотрит на нее, будто впервые видит.

- Повезешь его к себе?

- А ты предлагаешь свою квартиру?

- нет, но... Его бы мог забрать к себе тот же Кузя! С его-то дворцом! Который он, кстати, выстроил за наш счет! Толя горбатился на него день и ночь! Я говорила, но разве Аристов слушает кого-нибудь, когда речь идет о его драгоценных друзьях!

"Наверное, потому, что в беде именно его драгоценные друзья оказались рядом, - думает Евгения., - а вовсе не ты, которой он подарил не только жизнь, но и все для того, чтобы обустроить её по своему желанию!"

- А почему ты думаешь, что у Кузи ему будет лучше, чем у меня? спрашивает она как бы между прочим.

Нину её вопрос сбивает с толку. Все-таки, думает она, любовница мужа могла бы вести себя и поскромнее. В своем праведном гневе она не думает о себе, как о такой же грешной, а лишь о женщине, имеющей на Толяна законные права. Невысказанная мысль написана на лице Нины: такие, как Лопухина, подлые и беспринципные, способны разрушать чужие семьи и вести себя при этом, не смущаясь, без стыда и совести.

Евгения с сожалением смотрит на нее. "А я ещё чувствовала себя виноватой, отталкивала любимого человека ради нее, потеряла столько времени!.."

- Потому, что в данный момент это неприлично, - продолжает разглагольствовать Нина. - Я пока что ему жена!

В её словах звучит суровость - пусть разлучница знает свое место!

А разлучница в душе откровенно веселится, отмечая для себя мимоходом, что ещё месяц от таких слов Нины сгорела бы от стыда: она никто, а тут законная!