Робин Шоун - Женское счастье

Матрац просел. Прохладные пальцы нерешительно легли на живот, прошлись по торсу.

- А мужская грудь так же чувствительна, как... - Она легко обвела его соски. - Ты в этом месте меньше, чем я.

- Я мужчина, - проворчал Роберт, уставившись в темноту.

- Но такой же твердый. Стоит тебе дотронуться до моего соска, и между ног мокро становится. Что ты испытываешь, когда я касаюсь твоего?

Она провела подушечкой большого пальца по его соску. Еще раз. Еще. Еще.

Белое пламя ударило прямо в чресла. Роберт схватил ее за руку, прижал к своей груди, вдыхая запах тел. Ее. Своего. Запах предыдущего жаркого соития. Запах секса.

И задался вопросом, почему женщина, подобная Абигейл, исполненная чистой, невинной страсти, способна принять мужчину, который убивал раньше и признался, что готов убивать снова.

- А женщина из грез сосала твою грудь, Роберт?

- Мне нужно одно, Абигейл, - чтобы женщина отдалась мне, - спокойно, чуть отстранение пояснил Роберт. - Я не мечтаю отдаться женщине. Этого в моих фантазиях нет.

- Но отдался бы?

"До этой ночи - нет", - мрачно подумал он.

- Твои фантазии, Абигейл, - главное. Чего ты хочешь?

- Взять тебя в рот, Роберт.

У Роберта закружилась голова, когда пухлые влажные губы нашли сосок в гнездышке жестких волос. Неожиданное чувство беспомощности завладело им.

Мужчины, которые убивают, не нуждаются в нежности.

Мужчины, которые убивают, не способны ничего предложить леди.

Закрыв глаза, он притянул поближе ее голову. И понял, что ее волосы до сих пор стянуты уродливым узлом, возвещавшим всему миру, что она заскорузлая старая дева, хотя в ней пылали и бурлили те же потребности и нужды, что и в нем. Но она - пленница общества, отрицавшего ее женственность. Не признававшего горевшей в ней страсти. А он искалечен карьерой, которую выбрал, когда был слишком молод, чтобы понять, что делает.

Он ощупью нашел шпильку. Вытащил.

Влажное тепло в груди неожиданно сменилось холодком. Тонкие пальцы схватили его за руку.

- Что ты делаешь?

- Распускаю твои волосы.

Абигейл приподнялась и досадливо охнула. Роберт мгновенно открыл глаза и насторожился. Солдат, готовый броситься в битву.

- Что? - резко спросил он.

- Ничего.

Он ощупью нашел ее колено. Она наклонилась над ним.

- Наша сделка, Абигейл. - Он чуть сжал пальцы. - Скажи правду.

- Просто...

Он заметил, как она нервно откинула голову к потолку.

- О, говорю же, ничего особенного. Когда я приподнялась... что-то... ты... вылился из меня.

Плоть Роберта мгновенно вздыбилась.

Он провел ладонью по бедру Абигейл, скользнул в мягкое... теплое...

Холодная вязкая жидкость запачкала кончики пальцев.

- Моя сперма, - безучастно обронил он.

- Знаю, - тоненьким голосочком, присущим, казалось, десятилетней девочке, а не двадцатидевятилетней старой деве, пискнула она.

- В тебе еще немало осталось.

Он сплел свои пальцы с ее и ввел их соединенные ладони в ее лоно.

- Почувствуй. Себя. Меня. Нас.

Она охнула, когда их руки коснулись ее распухших губ.

Их смешавшийся любовный сок. Эссенция мужчины и женщины.

Он никогда раньше не делал ничего подобного. Не ощущал себя в женщине до такой степени.

Это было подобно грому с небес. Пуле, ударившей в грудь.

Абигейл попыталась отдернуть руку, но он удержал ее и подтянул чуть выше, так, что в скользкое от семени лоно проникли два пальца - его и ее.

- Никогда не подозревала, что двое могут быть так близки, - выдохнула она.

- Я тоже, - сипло пробормотал он. - Почему ты отстранилась, когда я хотел распустить твои волосы?

- Они растреплются.

Но Роберт славился умением распознавать ложь. Еще один секрет, который предстоит узнать. Еще одно препятствие, которое нужно преодолеть.

- Я сам их расчешу завтра утром. Раздвинь ноги шире.

Она неуклюже подчинилась. Тело утонуло в матраце, и их пальцы проникли еще глубже. Мышцы ее лона судорожно сократились.

- Роберт!

- Что?

- Ты в самом деле подсматривал в окно?

- Сначала постучал, но ты не открыла.

Абигейл сжала мышцы лона. Пальцы оказались в ловушке.

- Я читала.

Интересно, какое именно описание постельных игр придало ее лицу то мечтательное выражение, которое он подглядел под окном?

- Я так и понял.

- А что, по-твоему, я читала?

- Религиозный трактат, - коротко бросил Роберт, уже предчувствуя, каким будет следующий вопрос. Но, не дождавшись, ответил сам:

- Я взял тебя не потому, что посчитал распутницей, Абигейл. Только потому, что нуждался в тебе. И ты права: то, что соединило нас в эту ночь, не может считаться грязным.