Александра Грэй - Десять мужчин

За несколько дней до свадьбы, устроившись во внушительном особняке семейства, где работала сестра, я благоговейно следила за каждым ее шагом. Она успевала вести хозяйство и доводить до ума подготовку к свадьбе. В тетрадке появилась первая запись: организованность, дисциплина, работоспособность.

Завтрак ( здоровая домашняя еда) был самой сумбурной и сложной частью дня: вся семья топталась на кухне, и каждому что-то было нужно.

— Какой надеть? — Хозяин дома продемонстрировал два кашемировых свитера.

Сестра взбивала яйца для омлета, помогала ребенку собираться в школу и убеждала щенка не жевать хозяйские новенькие сандалии от Шанель, однако и свитера не остались без ее внимания.

— Серый ко всему подойдет, — сказала она (выдержка, тактичность).

Через несколько минут хозяин прошагал на кухню в свитере, который моя сестра отвергла.

— Как по-вашему, на какой машине поехать к дантисту? — спросил он.

— На той, которая вам больше нравится, на «роллсе».

Он взял ключи от машины и ушел.

— Интересный парень, — заметила я, когда мы с сестрой катили по Родео-драйв в «роллс-ройсе».

— Думаешь?

— Да. Высокий, толковый…

— До того толковый, что ничего сам решить не может. Вечно просит совета — и делает наоборот. Ума палата.

— То есть свитер, который он в конце концов выбрал…

— Ему и нужно было надеть. То же самое и с машиной. Скажи я ему поехать на БМВ, нам не достался бы шикарный «роллс».

Ее тактика, несомненно, работала. Да и «роллс-ройс» был выше всяких похвал: старинный, с красными сиденьями и мягким верхом, который сестра откинула одним нажатием кнопки, открыв нас лучам весеннего солнца и завистливым взглядам окружающих.

— А ты не рискуешь, рассчитывая на его упрямство? — спросила я.

— Нет. Он в этом упрямстве постоянен. У них столько денег и свободного времени, что можно позволить себе любую ерунду превращать в трагедию. Дергаются из-за всего подряд: врач опоздал, не то вино к ужину подали. Без таких проблем их жизнь теряет смысл. До того переживают, бедные, что глотают прозах пачками, а то ведь, не дай господь, на самом деле что-нибудь почувствуют. — Голос сестры зазвенел, словно душевные перегрузки этого семейства сказались и на ее связках.

— Как же они справляются?

— По мелочам решаю я. Для всего остального имеется психоаналитик — трижды в неделю.

Сестра вела домашнее хозяйство этих страдающих вечными сомнениями людей, словно то был корабль, отдавая им приказы, как капитан команде. Но главное впечатление на меня произвел тот факт, что она за год скопила тысячи долларов — при том, что ей платили меньше месячного дохода их флориста. Сама я за тот же год получила в десятки раз больше и не скопила ровным счетом ничего.

Моя сестра вышла замуж за своего калифорнийского избранника. На скромной церемонии присутствовали несколько друзей, родители ее мужа, наша мама и я. Сестра светилась красотой и безмятежностью, а ее муж — любовью к ней. Когда они шли по проходу, он неожиданно для всех, в том числе и для сестры, остановился и поцеловал ее. Мы с мамой стояли рядом, взявшись за руки, крепко стиснув пальцы, словно в попытке как-то сдержать слезы, которые безостановочно катились по щекам.

В самолете на обратном пути я вынула свою тетрадку и добавила к уже написанному: преданность, доверие, любовь? А потом: уроженец Калифорнии, что навело на мысли (не в первый раз за эту неделю) о другом уроженце Калифорнии. Устраиваясь поудобнее в тесноте салона эконом-класса, я думала о том, что еще, быть может, не поздно вернуть Актера.

Оказавшись в Нью-Йорке, я немедленно позвонила Актеру. Автоответчик сообщил, что он на гастролях с театром и вернется не раньше начала сезона. Осенью. Шаткость моего положения, неопределенность жизни внезапно обрушились на меня. Мужа нет; собственно, нет и возлюбленного, как и нет желанной актерской профессии. Я прожила в Нью-Йорке больше трех лет, а у меня не было даже планов на будущее. Впереди маячило только окончание университета (через каких-нибудь два с небольшим месяца) и закрытие учебной визы. Пройдет еще шесть месяцев — и я превращусь в незаконного иммигранта. При желании Режиссер мог бы избавить меня от судьбы социального отщепенца, но такое желание казалось все менее и менее вероятным. Со дня нашего знакомства он снял уже три фильма и, всякий раз уверяя, что я идеально подхожу на роль героини, не приглашал меня даже на пробы.