Мейв Бинчи - Ночи дождей и звезд

— Она его действительно любит, — произнесла Эльза, словно оправдывая ее.

— Видели бы вы, как он с ней обращается, — сказал Томас.

— Если она в полицейском участке, значит, она там одна, вся полиция здесь, — заметил Дэвид.

По толпе прошел шум, и все замерли при появлении похоронной процессии. За гробами шли мужчины и женщины. Их заплаканные лица и черные одежды, казалось, были совсем неуместны среди яркого солнечного дня, голубого неба и белых домов.

За ними шли английские и немецкие семьи, приехавшие срочно в эту греческую деревню похоронить своих близких. Они недоуменно и смущенно озирались по сторонам, словно участвовали в пьесе, не зная своих ролей.

В Агия-Анне закрылись все магазины, таверны и учреждения. Рыбацкие лодки стояли на причале, флаги на всех были приспущены. В долине в монастыре звонили колокола, телекамеры полудюжины стран снимали процессию. В маленькой церкви места было лишь для десятой части собравшихся. Служба транслировалась на площадь через трескучий динамик. И вдруг среди греческой молитвы и музыки послышался детский хор, певший «Господь, мой пастырь…». Англичане в церкви не могли сдержать слез, прослезился и Томас.

Затем послышалось песнопение на немецком «Tanntn-baum», и Эльза разрыдалась в открытую.

— Их научила моя подруга Вонни, — прошептал Томас.

— Скажите ей, что она сделала хорошее дело, заставив нас расплакаться, — ответил Дэвид.

Когда процессия вышла из церкви и направилась в сторону кладбища, Эльза увидела Фиону. Та была с Вонни и детьми, у каждого в руках был букет цветов. Фиона крепко держала за руки двух маленьких мальчиков.

Новый день, новое открытие, подумала Эльза.

Йоргис сделал заявление. Семьи желали быть на кладбище одни. Они благодарили людей за то, что пришли в церковь выразить свое сочувствие, но теперь им хотелось бы остаться наедине со своими близкими. Они просили владельцев открыть рестораны и кафе, чтобы жизнь продолжалась как обычно.

Неохотно телекомпании согласились. В такой ситуации спорить и настаивать было неуместно. Дети прошли в сопровождении Вонни и Фионы на кладбище. Среди старых камней и разрушенной ограды зияли новые могилы.

— День необычный, и мы никогда никого не теряли, — сказал Томас.

— Не хочу оставаться одна теперь, — взмолилась Эльза.

— Могу угостить вас в гавани стаканом рестины и тарелкой кальмаров с оливками. Смотрите, они выставляют стулья, — указал Томас.

— Думаю, Эльзе будет лучше держаться подальше от посторонних глаз, — заметил Дэвид.

— Точно, я забыл. Послушайте, у меня в комнате есть отличная холодная рестина. Там, над сувенирным магазином. — Им не хотелось расставаться, поэтому идея всем очень понравилась.

— Можно ли сообщить Фионе, где мы? — поинтересовалась Эльза.

— Это значит привлечь, как говорит Томас, «любовника», — сказал неуверенно Дэвид.

— Нет, я думаю, что он еще под замком, — заметил Томас. — Тогда план годится?

— Очень годится, — улыбнулась Эльза. — Только схожу домой за шарфом от вечернего бриза, потом возьму немного маслин у Янни по пути к вам. — Казалось, она радовалась тому, что они придумали.

Вскоре Томас прибрался у себя в гостиной и приготовил стаканы. Дэвид ходил по комнате, рассматривая книги.

— Вы привезли все это из Калифорнии? — спросил он удивленно.

— Нет. Большая часть принадлежит Вонни. Я действительно хочу, чтобы она здесь спала.

— Что?

— Она спит там, в конце сада в сарае вместе с курами, и бог знает что там еще.

— Не верю. — Дэвид с удивлением посмотрел на неказистое сооружение. Он непринужденно болтал, раскладывая бумажные салфетки и маленькие тарелки.

Наконец Дэвид выразил то, о чем они оба думали:

— Эльза задерживается со своими маслинами, не так ли?

Наступила долгая пауза.

— Думаю, она с ним встретилась, — предположил Томас.

— И ушла с ним, — заключил Дэвид.

Эльза увидела Дитера, как только вышла из деликатесной Янни. Тот разговаривал с Клаусом, старшим оператором, и смотрел на часы. Эльза знала, что они наймут вертолет, если решат, что ждать паром до Афин больше нельзя.

Кадры и комментарии уже в Германии, посланы по электронной почте.

Она вернулась в магазин Янни, но недостаточно быстро. Дитер ее заметил. Она видела, как он побежал к ней.

— Эльза, Эльза! — крикнул он, расталкивая людей на узкой улочке. Лицо его горело, глаза сверкали. Она забыла, как он красив, словно Роберт Редфорд в начале карьеры.