Наталья Стеркина - Соучастница

Саше интересно было рассказывать всякие байки, жизненные ситуации, истории. Его язвительные комментарии освежали. Вот, например, чтобы он сказал про историю с Никифором. Ранней весной 2000 года Ирина ехала в метро и по привычке прислушивалась к разговорам. Вот и услышала:

-Был сегодня в Думе. Побрился, постригся, маникюр сделал.

-И сколько сейчас маникюр?

-Да что-то рублей 60-7О. Ты бы тоже устроился помощником депутата, получил бы пропуск

На эскалаторе стояли мужчины - говорил высокий, светловолосый; лицо холеное. Второй лохматый темноволосый подавал реплики.

- Вот иду делегатом на съезд СПС.

- Вот это да!

- А что, не теряюсь. И тебе советую.

В эту минутку их взгляды встретились. Ирина знала за собой эту особенность - пока стоит в метро или сидит в компании и взгляд блуждает бесцельно - все спокойно, но если вдруг зацепила кого-то - история началась, не обязательно любовная.

Оставив своего собеседника, при сходе с эскалатора он протянул Ирине руку.

-Меня зовут Никифор Борисович, а вас... - он на секунду призадумался и уверенно сказал- или Ира или Вера. Одно из двух - имя у вас рычащее

. Ирине ничего не оставалось делать, как засмеяться и признаться, что да, она Ира, Ирина Викентьевна. Куда делся лохматый коротконогий спутник Никифора неизвестно, но через полчаса Ирина и Никифор уже вовсю пикировались в баре Дом Жура. Получалось, что делать им в этот день стало нечего, только шататься по городу, заходя в магазинчики книжные и обувные обоим почему-то нужна была обувь - бары и кафе.

Ирину насмешило, что когда она подкрашивалась и причесывалась в туалете Дом Жура, то услышала разговор двух здешних уборщиц:

-Ты знаешь, в этой фирме тест на должность уборщицы... Должна иметь жилплощадь в Москве, не иметь вредных привычек, а размер иметь 46-48. Тамара не подошла - отбор строгий. Может рискнешь?

Ирина взглянула на претендентку, та поймала ее взгляд и спросила буднично:

-Вам, случайно, помада не нужна? - и назвала известнейшую фирму. "Сетевичка -решила Ирина, - накрашена сама удачно, выглядит эффектно"

-Нет, спасибо, пока все есть.

Ирина вышла к ожидавшему ее Никифору и попросила показать руки.

-Мыл-, мыл, - улыбнулся он, протягивая ладони.

Ирина взяла правую руку, рассмотрела - маникюр был отменный. Ей показалось, что Никифор и та уборщица составили бы хорошую пару, она мысленно их сфотографировала. Ее 46 и его 48 размер монтировались. Но это было лишь минутное наваждение - их с Никифором общение было легким, болтали они взахлеб. Обойдя пять-шесть кафешек и магазинов, они опять оказались в Домжуре. У Никифора в руках была коробка с обувью, он все же купил себе какие-то экзотические сабо с загнутыми носами. Там, в магазине, он удивил Ирину своими капризами, повелительными интонациями, он гонял продавщиц, ему нужна была обувь строго по мерке, по ноге и такая нашлась. Об Ирине он вроде бы даже забыл на время, но ее это даже не задело - любопытство сейчас перевешивало. "Он человек одной идеи - женщина привлекла внимание - все силы на женщину, нарядные ботинки - на ботинки. И в Думу он, наверное, по этому принципу вцепился. Привлекла".

В баре Никифор водрузил свою коробку на свободный стул и все время пока они ели-пили, поглядывал на нее. Внимание его равномерно распределялось между Ириной и коробкой: и там и там было предвкушение...

Они засиделись, пора было сворачивать загул, Ирина думала сделать это мягко, ведь ни о каком романе не могло быть речи. Уже подступали мысли об обычных делах - незаконченная статья, деловые звонки, мысли о завтрашних встречах. Возле дверей на улице дрались какие-то пьяные. Обойти их было трудно, они молотили друг друга, таскали по асфальту, стоящая радом вахтерша что-то вяло им говорила. Ирина расслышала:

-Петя, да опять ты набрался.! Ну и шел бы домой, что к людям приставать. А на асфальте этот Петя пьяно колошматил пьяного же слегка дебильного дяденьку.

-Подожди-ка, - сказал Никифор, - поставил свою коробку и портфель у дверей и ринулся разбираться.

Ирина скучая стояла в сторонке. "Зачем это? - думала она, - дерутся два дебила, здесь не рыцарский турнир, не защита прав человека. Нужно ли бросать даму, заставлять ее ждать. Ради чего?" Она смотрела на небо, на фонари, изредка бросала взгляд на взбудораженного Никифора. Было скучно, но уйти не позволяла солидарность - все же целый день общались, вроде уже не чужие. Наконец пьяный Петя сам прекратил безобразие - врезал напоследок дебилу, пнул Никифора, пробурчав "лезут доброхоты гребанные" и вошел, пошатываясь, в двери Дом Жура...