Бонкичмондра Чоттопаддхай - Индира

Проглотив подкативший к горлу комок, я пошутила:

— Не воображай, что я стану платить тебе за твою науку!

— Тогда я больше не стану учить тебя! — воскликнула Шубхашини. — Обходись своими познаниями. Вообрази, что я — У-бабу. — Моя подруга легла на тахту и, чтобы не расхохотаться, уткнулась лицом в край сари. Наконец, справившись со смехом, она строго взглянула на меня, однако тут же снова рассмеялась.

— Итак, ты сдаешь экзамен, — продолжала она, успокоившись.

Я показала Шубхашини все, на что я способна, но об этом читатель узнает позднее.

— Сгинь, грешница! — воскликнула Шубхашини, отталкивая меня. — Ты настоящая кобра!

— В чем дело, сестра? — удивилась я.

— Какой мужчина устоит перед такими взглядами, перед такой улыбкой? Любой погибнет!

— Значит, я выдержала экзамен?

— На «отлично»! Ни один из ста шестидесяти девяти мужчин-служащих комиссариата наверняка не видел ничего подобного. Если у твоего мужа закружится голова, дай ему немного миндального масла.

— Шубхашини. Хорошо. Кажется, господа поели! Слышишь, шумят. Сейчас сюда придет Ромон-бабу, так что я удаляюсь. Скажу откровенно, из всей твоей науки мне больше всего понравились поцелуи. Поучи меня еще.

Мы крепко обнялись, поцеловались и долго плакали, прижавшись друг к другу. Существовала ли на свете такая бескорыстная любовь, как наша? Кто полюбит меня сильнее Шубхашини? Нет, до самой смерти я не забуду ее.

Предупредив Харани, я спряталась у себя в комнате. Вдруг в доме началась суматоха, кто — «воды», кто — «лекарства», кто — «врача». Словом, шум поднялся на весь дом. Как всегда, посмеиваясь, ко мне вошла Харани.

— Что случилось? — спросила я.

— Господин упал в обморок.

— Что было дальше?

— Он пришел в себя.

— А сейчас?

— Сейчас он чувствует себя слишком слабым, чтобы пойти домой. И его, бедняжку, уложили спать в комнате рядом с большой гостиной.

«Это хитрость!» — смекнула я.

— Как только все уснут, — сказала я Харани, — проведешь меня к нему.

— К больному-то?

— Он такой же больной, как и ты. Все устраивается как нельзя лучше.

Служанка ушла, давясь от смеха.

Наконец в доме все стихло, и за мной явилась Харани. Когда я вошла, муж мой лежал на постели и вовсе не выглядел больным. На столе стояли два светильника, но мне казалось, будто не они освещают комнату, а красота моего супруга — так он был хорош собой. Словно стрела пронзила мне сердце, и в то же время радость овладела всем моим существом. Это было мое первое свидание с мужем. Трудно передать, какое я испытывала счастье. Словоохотливая от природы, тут я от волнения не могла вымолвить ни слова, будто лишилась дара речи, и трепетала вся с головы до пят. Мне казалось, что я слышу громкий стук своего сердца. Во рту у меня пересохло. Наконец я не выдержала и расплакалась. Но мой муж не мог, разумеется, угадать причины моих слез, и удивился.

— Что с тобой? Я ведь не звал тебя, сама пришла. Зачем же плакать?

Его черствость оскорбила меня до глубины души. Как видно, он принимал меня за женщину легкого поведения, и, подумав так, я зарыдала еще сильнее. Первым моим побуждением было открыться ему, терпеть дальше такие муки не хватало сил. Но тут мелькнула мысль: «А вдруг он не поверит мне, вдруг подумает, что я каким-то образом все проведала, и теперь выдаю себя за его жену, которую похитили разбойники у Черного озера. Я ведь сказала, что родом оттуда. Как могу я доказать, что говорю правду?» Вздохнув, я вытерла слезы и решила заговорить о чем-нибудь другом.

— Я очень удивился, когда услышал, что ты с Черного озера, — заметил он. — Вот уж никак не думал, что там есть такие красавицы.

Он разглядывал меня с явным восхищением, но я притворилась, что ничего не замечаю.

— Какая же я красавица! Вот ваша супруга, та, действительно, славилась в наших местах красотой. Кстати, нашлась она?

— Нет, не нашлась. А ты давно уехала из дому?

— Вскоре после вашей жены. Вы, верно, снова женились?

— Нет.

Я старалась не выпускать нити разговора из своих рук, не давала ему слова сказать. И не разрешала приблизиться к себе, хотя сама пришла и предложила себя в любовницы.

Муж молча, с недоумением, наблюдал за мной и только раз воскликнул:

— Я никогда не видел девушки прекраснее тебя!

Я же несказанно обрадовалась, что у него нет другой жены.

— Вы человек богатый и можете поступать так, как вам вздумается, — сказала я. — Но если бы вы женились вторично, а потом отыскалась бы ваша первая жена, у вас в доме были бы постоянные ссоры.