Бонкичмондра Чоттопаддхай - Завещание Кришноканто

Рохини не могла удержаться от смеха. Тогда Кришноканто очнулся, поднял голову и проговорил:

— Э, никак, сами Ашвини, Бхарани, Криттика и Рохини к нам пожаловали?

— Почему тогда уж не назвать и Мригаширу, Ардру, Пунарвасу и Пушья!

— А также Ашлешу, Магху и Пунарпхальгуни?

— Дорогой господин мой, я пришла к вам не затем, чтобы астрономии учиться.

— Ну а зачем же тогда? Опиум, что ли, понадобился?

— Зачем мне то, что не поддерживает жизни? Меня к вам дядя послал.

— Ну вот. Значит, все же за опиумом?

— Нет, тхакурдада, честное слово, не за опиумом. Дядя говорит, что на составленном сегодня завещании как будто нет вашей подписи.

— Что такое? Я хорошо помню, как подписывал его.

— А дядя говорит, что нет. Да зачем же понапрасну спорить? Лучше проверьте сейчас же.

— Ну ладно. Посвети-ка мне, — сдался наконец Кришноканто и достал из-под подушки ключ. Рохини с лампой в руках стояла рядом. Кришноканто сначала открыл небольшую шкатулку. Затем, вынув оттуда какой-то особенный ключ, отпер ящик комода и, пошарив там, извлек завещание. Немало времени заняло у него надевание очков — опиум все еще давал о себе знать. Наконец, благополучно водрузив очки на нос, Кришноканто просмотрел завещание и с довольной улыбкой произнес:

— Ты что ж, Рохини, думаешь, я от старости совсем память потерял? Вот посмотри, моя подпись.

— Ну какой же вы старик? Вы только тогда бываете стариком, когда таких, как я, внучками называете. Ну, я пойду, успокою дядю, — проговорила Рохини и покинула спальню Кришноканто.

Глубокой ночью Кришноканто внезапно проснулся и увидел, что в комнате совершенно темно, обычно лампа горела целую ночь. К тому же ему показалось, что кто-то поворачивает ключ в замке. Потом он услыхал чьи-то шаги. Вот к изголовью его постели подошел человек и сунул руку под подушку. От опиума Кришноканто все еще был очень слаб и смутно представлял себе, что происходит.

Полусонный, Кришноканто не мог бы даже сказать, действительно ли в комнате нет света, так как глаза его все время оставались закрытыми. Незадолго до пробуждения Кришноканто как раз снилось, что за ложные показания по делу Хори Гхоша он попал в тюрьму. В тюрьме же, как известно, всегда темно. Потом щелкнул ключ в замке. Но может, это тюремный ключ? Наконец сознание его несколько прояснилось. Он протянул руку за трубкой, не нашел ее и по привычке позвал:

— Эй, Хори!

Ни в задней половине дома, ни на террасе Кришноканто спать не любил и устроил себе спальню в средней комнате. Здесь ночевали только он да его верный телохранитель Хори. Его-то и звал теперь Кришноканто. Однако слуга не откликнулся, и Кришноканто снова погрузился в сон. Тем временем настоящее завещание исчезло из дома Кришноканто, и на его месте оказалось завещание фальшивое.

На следующее утро, когда Рохини собралась стряпать, на кухню явился Хоролал. К счастью, Брохманондо не было дома, а то бы он заподозрил неладное. Хоролал медленно приближался к Рохини, но она притворилась, что не замечает его. Тогда Хоролал проговорил:

— Да подними же ты голову. Не бойся, не разобьется твой горшок.

Рохини улыбнулась.

— Ну как, удалось? — нетерпеливо спросил Хоролал.

Вместо ответа Рохини протянула ему украденное завещание. Хоролал внимательно просмотрел его и не смог сдержать торжествующей улыбки.

— Как ты его достала?

Рохини с готовностью принялась рассказывать. Мало что в ее повествовании соответствовало истине. Она сочинила целую историю о том, как завещание упало в ящичек для перьев и как она доставала его оттуда. Рассказывая, она взяла из рук Хоролала завещание, чтобы показать, как все происходило. Потом неожиданно куда-то вышла, а когда вернулась, завещания у нее уже не было.

— Куда ты его дела? — спросил, заметив это, Хоролал.

— Положила в надежное место.

— Зачем? Я ведь сейчас ухожу.

— Уже сейчас? Так быстро?

— Мне некогда!

— Что ж, идите.

— А завещание?

— Оно останется у меня.

— Как? Разве ты не отдашь его мне?

— А разве не все равно, у кого из нас оно будет?

— Для кого же ты украла его, если не собираешься отдавать мне?

— Для вас. И сохраню его тоже для вас. А когда вы женитесь на вдове, я передам это завещание вашей жене. Можете потом даже разорвать его.

Только теперь Хоролал все понял.

— Но это невозможно, Рохини! — умоляюще проговорил он. — Я тебе заплачу за него сколько хочешь.

— И за сто тысяч не отдам. Мне нужно именно то, что вы обещали.