Хелен Фрэнсис - Серебрянные узы

Утром Рози помогла Джоанне установить оборудование, передвигая в соответствии с ее указаниями фотоаппарат на штативе и осветительные приборы до тех пор, пока Джоанна не осталась довольна их расположением. Вскоре она с головой ушла в работу и быстро покончила с фотографиями.

Поскольку Марии не было, она снова могла пользоваться ее ванной для проявки и печатания снимков. Но, проходя через спальню, Джоанна вновь почувствовала экзотический аромат ее духов, живо напомнивший ей экстравагантную мексиканку и подействовавший на нее почти как предупреждение. Мария словно говорила: «Да, я сейчас в Мексике, но мой дух по-прежнему витает здесь, где осталось мое сердце». Услужливое воображение Джоанны придало этим словам приятный испанский акцент. Джоанна понимала, что это всего лишь ее фантазии, но тем не менее они укрепили ее решимость забыть о Гранте и напомнили о том, что он не свободен.

Чтобы справиться со своими эмоциями, Джоанна принялась проявлять последние фотографии. Часть из них ей не очень понравилась, и, пока остальные сохли в ванной, она решила спуститься вниз и снова сфотографировать те предметы, снимки которых не удались. Она уже успела убрать серебро в шкафы, и теперь снова нужно было выносить вещи из столовой. Грант, которого она встретила, проходя через холл, шагнул к ней, чтобы помочь. Когда они вдвоем перенесли все необходимые предметы, Джоанна отобрала те из них, которые собиралась фотографировать вместе, и те, которые нужно было снять по отдельности. Быстро проверив прежнюю настройку, она поменяла свет и фокус фотокамеры, чтобы исправить допущенную ошибку.

Сперва она остро чувствовала присутствие Гранта, который, откинувшись в кресле, внимательно наблюдал за каждым ее движением. Но вскоре Джоанна с головой ушла в работу. Поскольку все вещи отличались друг от друга формой и размером, ей каждый раз приходилось ставить их по-новому и менять фокус фотоаппарата, чтобы добиться наилучшего результата. При этом, она пользовалась муслиновой ширмой, чтобы в ярком свете прожекторов не утонули мелкие детали.

Джоанна так погрузилась в работу, что, когда все было кончено и она шла выключать лампы, она испуганно вздрогнула, увидев, что Грант по-прежнему сидит здесь, все так же откинувшись на спинку кресла. Увидев выражение ее лица, он улыбнулся.

— Я знаю: ты совсем позабыла, что я здесь. Если бы я сам не увидел — никогда бы не поверил, что ты можешь так сосредоточенно работать. Ты просто чудо, Джоанна! Ты знаешь об этом?

Она улыбнулась ему в ответ и сказала:

— Еще бы — я просто уникум!

Но, увидев огоньки в темных глазах Гранта, Джоанна поспешно отвернулась, надеясь, что он не заметил, как дрожали ее руки, когда она разбирала оборудование. Уж лучше сохранить его расположение, решила она, чем открыть ему свои чувства. Чтобы замять неловкость, Джоанна попыталась завязать разговор:

— Мне остается только напечатать и приклеить эти снимки, и оценка закончена.

— Я знаю, как напряженно ты трудилась, чтобы так быстро ее завершить. Должен признаться, что совершенно не представлял себе объема этой работы. Наблюдая за тобой, я получил лишнее подтверждение того, что по-настоящему начинаю понимать только сейчас. — Грант подошел к Джоанне и, взяв ее за плечи, развернул к себе лицом. — Минуту назад ты пошутила, когда сказала, что ты уникум. Но это на самом деле так. Никто не смог бы работать с таким же усердием и упорством. — Он усмехнулся, не желая показаться слишком серьезным. — Даже мужчина!

— Уж конечно, не мужчина! — так же шутливо сказала Джоанна, мысленно приказывая своему телу не реагировать на его прикосновения. Словно почувствовав, как она застыла в напряжении, Грант отрывисто сказал:

— Я уберу серебро.

И хотя Джоанна знала, что лишь ее собственная холодность стала причиной его ухода, она почувствовала себя покинутой. Не сказав ни слова, она сняла фотоаппарат со штатива и аккуратно сложила все оборудование вдоль одной из стен своей рабочей комнаты.

Затем Джоанна проявила пленки и напечатала снимки, оставив их сохнуть до утра. Завтра она уберет все из ванной, и дух Марии снова вступит здесь в свои права. Чем скорее она закончит оценку и покинет усадьбу Бэрдсли, тем лучше. Но почему тогда от этой мысли ей становится так тоскливо?

В этот момент, прервав размышления Джоанны, вошла миссис Уилер и сообщала, что ее хочет видеть Малкольм. Легонько чмокнув Джоанну в щеку, Малкольм предложил ей спуститься к озеру.