Кристин Эллис - Грохочущие воды Ниагары

Когда мы подъехали к дому, Реджис и Брон вышли на крыльцо к нам навстречу. Я уловила в глазах Брон секундный шок, когда она увидела сестру, затем она широко улыбнулась, сбежала по ступенькам и расцеловалась с мамой. Они отступили на шаг и придирчиво осмотрели друг дружку с ног до головы.

— Что ж, Брон, — сказал мама, и я увидела, как у нее насмешливо дрогнули уголки рта.

— Ольвен, дорогая, вот и увиделись. Господи, сколько же лет прошло, а? Это мой муж Реджис, вот наш сын Стивен, они с женой пришли с тобой познакомиться. А это наша Мелани.

Стив и Мел чмокнули маму в щеку, но Николь лишь пожала ей руку, без тени улыбки.

— Хорошо долетела? Устала? Наверняка смертельно хочешь чаю. Николь, можно тебя попросить… — Брон повела маму в гостиную и говорила не смолкая. Ни на секунду. Я догадалась, что она пытается скрыть охватившую ее неловкость. — Ольвен, может, хочешь сразу подняться в комнату и отдохнуть? Я устроила тебя в комнате для гостей, рядом с Айрис. Айрис, отведи маму наверх. По-моему, там есть все, что нужно.

В комнате для гостей, отделанной в голубых и розовых тонах, и тоже с выходом в ванную, мама повернулась ко мне, широко раскрыв глаза.

— Слово даю, Брон неплохо устроилась, а? — В ее тоне сквозил почти ужас. — Я и не догадывалась! А эта ванная! Айрис, я не привыкла к такой роскоши.

— Скоро привыкнешь, — утешила я ее с легким смешком.

— Ты мне не говорила, что они живут с таким шиком, — упрекнула она меня. — Может, я бы и не приехала, если бы знала. Я так одета… Они и к вечеру переодеваются? Брон такая вся из себя…

— Брон может себе позволить так одеваться, — прервала я. — Это совершенно неважно, мам. Она так давно хотела с тобой повидаться; я просто счастлива, что Карл уговорил тебя приехать.

— Этот юноша кого угодно уговорит. Иди-ка сюда, крошка, я на тебя посмотрю. Выглядишь отлично. Судя по всему, тебе здесь нравится.

— Нравится. Ты правда не возражаешь, если я останусь здесь на несколько месяцев?

— О чем ты говоришь, дочка. Я же вижу, тебе здешний воздух идет на пользу. Только подумать, в каком состоянии ты уезжала в сентябре, — а теперь совсем другой человек.

— Так и есть, — спокойно согласилась я. — Ты знаешь, к Биву все прошло, и я даже сказать не могу, как мне совестно за то, что я заставила тебя так волноваться, и… и за то, что я тебя не послушалась, когда ты пыталась меня образумить.

— Ну, теперь уже неважно. Теперь мы снова счастливы, крошка. Наверное, он тебе не… — она осеклась.

— Не писал, ты имеешь в виду? Ты знаешь, вообще-то… — и потихоньку, одно за другим, я рассказала ей все. Как он приехал в Канаду, чтобы силой заставить меня вернуться к нему, как он угрожал и запугивал меня, каким отзывчивым оказался Карл и как он меня всегда утешал. Я рассказала ей и о письмах, и о том, что Карл посоветовал мне отсылать остальные нераспечатанными, и что, если Биван еще раз меня напугает, он намерен обратиться к адвокату. Она выслушала все это, не говоря ни слова, что было на нее уж совсем не похоже, а затем повернулась ко мне спиной, открыла чемодан и принялась выкладывать вещи на кровать. И небрежно бросила через плечо:

— Не хотела я тебе рассказывать, но раз уж ты говоришь, что с Биваном Уильямсом покончено… Я виделась на днях с его матерью, она говорит, он уехал из Бристоля. Живет дома. Похоже, не процветает. Во всяком случае, за ним наблюдает врач. — Она метнула на меня быстрый взгляд, чтобы проверить, какое действие возымели ее слова. Я обрадовалась, услышав, что Бивом наконец занялись врачи, но больше говорить о нем мне не хотелось.

— Ну что, пойдем вниз? Брон накрывает к чаю.

— Сейчас пойдем. — Она небрежно оглянулась через плечо. — Значит, теперь у нас Карл Блейк главный?

— Карл? Главный? С чего ты взяла? — Я неизвестно почему покраснела, рассердилась и смутилась одновременно. Мне показалось, что она его осуждает, а может, даже отчасти ревнует. — Я тебе ничего не рассказывала, потому что не хотела тебя расстраивать. Карл сказал, надо рассказать, но я решила подождать.

— Карл, Карл, — передразнила она.

— Мы друзья, — пылко заявила я. — Он очень добрый, и терпеливый, и отзывчивый, и вообще… Мам, как он уговорил тебя разрешить Брон и дяде Реджису оплатить дорогу? Ты же всегда отказывалась. Что он тебе такое сказал?

— А что, тебе он не говорил?

— Нет, не стал. По-моему, решил подразнить.

— Ну, если он не сказал, то и я не буду, — ошеломила меня мама. — Так что даже и не проси. Пойдем и выпьем наконец этого вашего чаю. Умираю от жажды.