Елена Правдина - Говорят, в IT много платят. Как построить успешную карьеру разработчика, оставаться востребованным и не выгорать [litres]

Молодой, со стильной прической и холеным внешним видом – немецкие корни удивительным образом переплелись с сибирским происхождением. Его выделяла открытость, а желание поделиться знаниями полезных утилит и важными тонкостями проекта захватило меня с головой на весь оставшийся день.

Здесь, в Яндексе, больше всего меня поразило умение разработчиков молниеносно ориентироваться в любом инструментарии. Быстро пробовать, настраивать – не важно, насколько полна документация.И это-то при всеобщей редкости подобных навыков для типичного фронтендера. Казалось бы, нужно сочетать в себе познания DevOps, где-то становиться немного админом и бэкенд-специалистом, чтобы умело манипулировать системами выкатки и развертыванием на серверах. Среднестатистический, порой даже опытный, мидл-фронтенд-разработчик зачастую стремится избегать подобной деятельности, не чувствуя себя в ней как рыба в воде и, пожалуй, слегка побаиваясь.

Мой напарник писал скрипты склеивания файлов и настройки конфигов будто бы между делом. Всё это получалось так же легко, как центрирование какой-нибудь банальной фронтендерской кнопки, выполняемое не первый год. Самые современные полезные инструменты были подключены к проекту по инициативе одного только Ромы. Не успевали плавно распространиться по проекту одни из них, как в свободное время, пробуя, изучая, осознавая преимущества, он выбирал новый оптимальный для решения некой задачи вариант и встраивал его в код.

Лучше всех знакомый с проектом, Рома был назначен мне ментором. Как руководитель в прошлом, я сразу оценила верный педагогический подход: преподнесение информации, немаловажный начальный ввод в курс дела, пояснения по каждой из первых задач, экскурсии по кодовой базе и полезным внутренним инструментам. Присутствовали и необходимые рассказы на вечную тему: «Почему именно в этом месте “так исторически сложилось”». Хотя на тот момент я работала фронтенд-разработчиком дольше него и считала себя опытнее в плане обучения сотрудников – с легкой долей зависти про себя пришлось отметить профессионализм его преподавательских действий.

Поначалу мне виделось что-то непривычное в суждениях Ромы для порой типовых фронтендерских задач. Однако поток новой информации, обрушившийся на меня в тогда еще чуждой компании, и лояльность к окружающим не оставляли времени и весомых оснований для развития своих мыслей на этот счет.

Пока разработчики других отделов десятками решали, какие средства для тестирования выбрать, с чего начать, как вообще подойти к написанию кейсов, мой напарник успевал не только определиться, но и настроить, написать и вдобавок по собственной инициативе – интегрировать в процесс Continuous Integration. При следующей встрече не полениться набросать презентацию, демонстрирующую ключевые моменты его решения коллегам. Стоит ли упоминать, что у человека, который так горел глазами на работе и успевал так много, были и внеурочные проекты, где он не пытался зарабатывать старыми знаниями, а пробовал новинки IT-шной сферы, держал нос по ветру и стремился улучшить свои программистские подходы.

Когда в одной из задач потребовалось динамически менять заголовки страниц, он подсказал мне релевантную React-библиотеку.

– Посмотри Helmet, – нетрадиционно для привыкших к чатам разработчиков вслух произнес напарник. Максимальное время живого общения голосом было любопытной деталью нашего взаимодействия. Десятки фич и сотни строк рефакторинга доехали до пользователей в разы быстрее благодаря такому незамысловатому подходу.

– Как-как? – переспросила я, не зная подобного слова и, как следствие, не найдя аналогий с решаемой задачей.

– Как шлем по-английски, – доходчиво пояснил мой ментор.

Английским я занималась то параллельно, то последовательно всю сознательную взрослую жизнь: вместо, пыталась читать оригиналы, смотреть фильмы, использовать для общения в поездках за границей. Да, асом не была, но всё же. Та ситуация со шлемом меня задела. Неужели всё зря, и для всех, но только не меня, очевидно, как будет шлем по-английски?

Впрочем, по этой части чуть позже я позволила себе успокоиться – когда однажды за обедом я узнала от своего наставника, что он дипломированный преподаватель английского языка и даже проработал несколько лет в школах.

Его история еще одно яркое доказательство: университетская профессия и время старта не так важны, как желание, природная гибкость ума и огонь в глазах.