Александр Журавлев - ДИАЛОГ С КОМПЬЮТЕРОМ

К примеру, каков самый трагический момент романа «Евгений Онегин»? Несомненно, убийство на дуэли Ленского. А нет ли в описании дуэли нужной нам конструкции? Открываем роман, находим описание момента убийства — и пожалуйста:

Сколько изобразительных приемов, основанных на использовании содержательности языковой формы, применил поэт всего в нескольких строчках! Содержательность звучания, созданная словами как раз, звучащими здесь как выстрел; содержательность ритма, подчеркнутая «бегущей строкой» — переносом единого произносительного целого, когда после слов как раз наступает «непредусмотренная» пауза, подчеркивающая резкое, «оборванное» звучание этих слов; наконец, содержательность синтаксической формы, порожденная употреблением конструкции катастрофы, которую мы и искали.

Очень употребительны конструкции катастрофы в творчестве М. Лермонтова. И опять-таки: особенное их скопление наблюдается в наиболее трагических произведениях, а внутри их — в самых трагических фрагментах.

Весь синтаксис поэмы «Мцыри» пронизан такими конструкциями, и частота их заметно возрастает в экспрессивно наиболее напряженных сценах, например, таких, как схватка с барсом:

Насыщена конструкциями катастрофы и драма «Маскарад», в особенности трагическое объяснение Арбениных перед смертью Нины:

Арбенин: Умру — и буду все один! Ужасно!

Но ты! не бойся: мир прекрасный Тебе откроется...

Нина: Ты осторожен... никого... нейдут, Но помни! есть небесный суд, — И я тебя, убийца, проклинаю.

Арбенин: Бледна!

Но все черты спокойны...

Нина: Я умираю, но невинна... ты злодей...

Арбенин: Молчишь? О! Месть тебя достойна... Но это не поможет, ты умрешь...

Выразительная символика конструкции используется, конечно, не только при описании явно трагических, катастрофических ситуаций, но и для создания «фонового» настроения, «подсказывающего» отрицательную экспрессию текста.

Вопрос для телевикторины «Что? Где? Когда?»:

— Продолжите строчку из романа Пушкина «Евгений Онегин» Любви все возрасты покорны и объясните общий смысл всей строфы.

Уверен, что многие попались бы на эту удочку и продолжили бы так:

Однако это не пушкинские слова, а слова либретто к опере. А вот какова эта строфа у Пушкина и какова его мысль:

Концепция, как видим, прямо противоположная: не «любовь в любом возрасте», а «всему свое время».

Будто предвидя возможное «более приятное» прочтение первой строки, поэт сразу же после нее вводит настораживающее «но». А потом строит трагическое столкновение тем юной и поздней любви, подчеркивая противопоставление не только вторым «но»: он еще и разбивает строфу па два предложения соответственно двум темам, проводя между темами разделяющую их границу.

Слов нет — оперная трактовка «комфортнее», она больше нравится публике, и потому пушкинские слова забываются, первая строчка приобретает популярность в «приятном» варианте, а все «но» из арии убираются. Однако насколько глубже и мудрее суждения Пушкина!

Ну а для нас здесь важно, что в утверждении концепции поэта сыграл свою роль и синтсимволизм.

Отнюдь не случайно в описаниях символики отдельных конструкций то и дело приходилось отмечать, что вместе с такой-то конструкцией в тексте встречаются еще и такие-то. Так и должно быть: синтаксис художественного текста — не отдельные предложения, а единая синтаксическая ткань, с помощью которой может быть выстроен единый синтсимволический рисунок.