Симонов Сергей - Цвет сверхдержавы - красный 2 Место под Солнцем

— Полагаю, американцы на такую авантюру не пойдут, — заметил Громыко.

— Не факт, — сказал Кузнецов. — Мне, как военному, было бы интересно испытать возможности своих сил в учебном столкновении с реальным противником, который думает и действует по-своему, вооружён своими системами оружия. Думаю, Георгий Константинович со мной согласится. Американские военные будут испытывать схожий интерес.

— Это было бы поучительно, — кивнул Жуков.

— Спецназ ГРУ к захвату проливов готов, — коротко доложил Шалин.

— Американцы сильны, — сказал Устинов, — Но на черноморском ТВД мы, пожалуй, сильнее. У нас есть возможность привлечь большие силы базовой авиации. Только на Чёрном море у нас пять авиадивизий. Да ещё ракетные войска. Можно было бы отработать атаки ракетоносцев Ту-16КС без выполнения реальных пусков, но в условиях реального противодействия авиации и средств РЭБ НАТО.

— Мы бы их опрокинули, — сказал Жуков. — Особенно если сухопутными силами с территории Болгарии ударить.

— Откажутся американцы, — повторил Громыко. — Генералы — те да, те аплодировать будут. Но политики — откажутся.

— И всё-таки, давайте попробуем, — предложил Хрущёв.

Предложение Хрущёва в разгар холодной войны провести совместные маневры в Босфоре и Дарданеллах, направленное личным посланием на имя Эйзенхауэра, вызвало в Белом Доме реакцию посильнее, чем взрыв бомбы. Президент немедленно поехал в Пентагон.

Объединённый Комитет Начальников Штабов, в целом, и его председатель, генерал Натан Твайнинг (http://en.wikipedia.org/wiki/Nathan_Farragut_Twining), напротив, как и предсказывал Николай Герасимович, встретили идею с энтузиазмом. Военные рассчитывали поближе познакомиться с применяемой советскими войсками тактикой, собрать данные о частотах и режимах излучения радаров, перехватить побольше шифрованных радиосообщений, чтобы попытаться их расшифровать и научиться читать советские шифры.

Вернувшись из Пентагона, Эйзенхауэр собрал у себя министра обороны, помощника по национальной безопасности, государственного секретаря и директора ЦРУ. Генерала Твайнинга он приглашать не стал, т. к. уже знал его позицию.

— Как прикажете это понимать, господа? — спросил президент. — Хрущёв сошёл с ума?

— На что он надеется — не понимаю, — заметил министр обороны Макэлрой. — У нас на учениях будет три авианосца, ракетные крейсеры, всего 98 кораблей, морская пехота.

Президент повернулся к повешенной на стенде карте Чёрного моря и проливов. На ней условными обозначениями были отмечены места дислокации советских воинских частей.

— У красных в этом районе тоже немалые силы, — проворчал Айк. — Да ещё и Средиземноморский флот будет угрожать с тыла. Нам придётся действовать по двум расходящимся направлениям, что всегда нежелательно.

— В условиях подобной концентрации сил, мистер президент, сложно поручиться, что кто-либо не совершит ошибку, — осторожно произнёс помощник по национальной безопасности Джексон. — А при таком количестве современного вооружения, ошибка может привести к возникновению фатального инцидента.

— Я тоже этого опасаюсь, — ответил Эйзенхауэр. — Какой-нибудь идиот-сержант может начать третью мировую войну. Нет, о совместных учениях с красными не может быть и речи. Но вот откуда они узнали цели учений «Deep Water»? Тут явно поработали красные шпионы.

— Либо уборщица подобрала неучтённую копирку в каком-нибудь штабе, — пожал плечами Аллен Даллес. — При десятках тысяч задействованных участников сохранить тайну крайне сложно.

— М-да... Вы правы, Аллен, — Эйзенхауэр задумчиво кивнул. — Нет. На эту авантюру мы не согласимся.

Его позицию поддержал и госсекретарь Гертер:

— Будет выглядеть странно, если мы сначала обвиняем СССР в подготовке «захвата Сирии», хотя какой уж там захват, это был, скорее, аншлюс, а потом соглашаемся на проведение совместных учений. Это мало того, что опасно, но и союзники нас не поймут. Как я, по мнению генерала Твайнинга, буду объяснять туркам, почему советский десант высаживается в Стамбуле?

Андрей Андреевич Громыко оказался прав. 25 августа был получен официальный ответ президента. Он поблагодарил за интересное предложение, но отказался от совместных учений, отметив, что «при нынешнем уровне международной напряжённости слишком велик риск возникновения вооружённого инцидента, который может перерасти в глобальный военный конфликт сверхдержав»

27 августа 1957 года в советских газетах и по телевидению было объявлено о проведении успешного испытания межконтинентальной баллистической ракеты, а также взрывов атомных и термоядерных боеприпасов.