Симонов Сергей - Цвет сверхдержавы - красный 2 Место под Солнцем

— Ёшкин кот! А помощнее заряд сделать нельзя? Хотя бы килотонн на двадцать, а лучше бы — на пятьдесят? Мы бы его на Р-5-2 поставили, — сказал Неделин. — Это же, считай, решение наших проблем! До Америки достанем!

— Ты ещё горохом в Америку кидаться начни, — ехидно подколол Неделина Жуков. — Хрена ли толку с этих двадцати килотонн? Вот, я понимаю, мегатонна. Хрясь — и в дамках. Был Нью-Йорк — и нету.

— Узко мыслишь, Георгий, — Хрущёв достал из ящика стола карту Соединённых Штатов и развернул на столе. — Смотри. Вот тут, на восточном побережье, от Бостона до Вашингтона практически сплошной город. А теперь прикинь. Р-7 у нас пять тонн закидывает на восемь тысяч километров? А если она туда полсотни штук такого «гороха» по 10-15 килотонн привезёт? И высыплет?

— Бл..., … — внезапно осипшим голосом произнёс Жуков. — Это ж... баллистический самосвал получается... (1957 год, разделяющиеся головные части ещё даже в проекте не существуют)

— Вот-вот! Кирилл Иваныч, фактически, сейчас своим «горохом» обеспечил нам если не ядерный паритет с Америкой, то возможность в скором времени этого паритета достичь.

— Полсотни штук не получится, Никита Сергеич, — урезонил Хрущёва Щёлкин. — Надо же ещё теплозащиту головной части обеспечить. Я бы рассчитывал на массу 200-250 кг при габаритах 1,5 метра в длину и 500 миллиметров в диаметре. Ну, и для Р-7, соответственно, штук двадцать таких головных частей, плюс удерживающая конструкция и система разведения боевых блоков. А мощность... ну, да, поставим дополнительно внутренний бустер, с его помощью можно довести количество прореагировавшего плутония примерно до 20% и мощность, соответственно, килотонн до 40-50.

— Фактически, — поразмыслив, сказал Хрущёв, — надо анализировать площадь городской застройки в США и, исходя из характера целей, планировать, какими головными частями куда наносить удар. И делать несколько вариантов, на случай, если часть наших ядерных сил будет уже небоеспособна в результате удара противника. Георгий, поручи Генеральному штабу проработать вопрос.

— Есть! — ответил Жуков.

— Осталось придумать, как оповестить об этом Эйзенхауэра, — криво усмехнулся Келдыш. — Может, открытку пошлём? Они и в спутник-то не сразу поверили.

— М-дя... Насчёт этого подумать надо, — согласился Хрущёв. — Кирилл Иваныч, мы вас перебили, простите. Продолжайте, пожалуйста.

— Так вот, — продолжил Щёлкин, — Кстати, мы закрепили в паре десятков метров над зарядом толстую стальную плиту, обмазанную графитовой смазкой. Ещё две плиты закрепили по сторонам на массивных бетонных упорах.

— И что стало с плитами? — поинтересовался Хрущёв.

— Верхняя улетела, — развёл руками академик Щёлкин. — Где она сейчас — мы сказать затрудняемся. По результатам анализа скоростной киносъёмки она получила скорость в районе 60-70 километров в секунду. Так что либо она сгорела от трения об атмосферу, либо её остатки сейчас покидают Солнечную систему. Вообще-то плита была толстая, могла и не сгореть.

— Две плиты, что были закреплены на упорах, вместе с упорами сдуло в море. Остров, всё-таки... Хорошо ещё, что недалеко от берега. Водолазы их нашли и сумели осмотреть. Графит испарился, поверхность плиты в центре получила относительно небольшие повреждения, за счёт абляции графита, а вот края плит пострадали более серьёзно, и что хуже — неравномерно. Возможно, если поиграть формой плиты и расстоянием от плиты до эпицентра, можно этот эффект эрозии краёв свести к минимуму. Соответственно, при взрыве в вакууме такая сильная эрозия тоже маловероятна, поскольку там не будет такой сильной ударной волны. Это всё считать надо, — пояснил Щёлкин.

Королёв, что-то сосредоточенно считавший на листке бумаги, поднял голову, прислушиваясь к разговору, но затем снова углубился в расчёты.

— Интересно, — сказал Хрущёв. — А фильм вы не снимали? Хотелось бы посмотреть.

— Снимали, конечно, — ответил Щёлкин. — Я вам пришлю копию.

— Очень интересный результат, — сказал Хрущёв. — Спасибо, товарищи, порадовали. Но повторюсь ещё раз, Р-7, в первую очередь — космический носитель. Мы с Сергей Палычем перед началом совещания уже успели обсудить кое-какие перспективные работы. Предлагаю совместить лётно-конструкторские испытания «семёрки» с выводом на орбиту искусственных спутников Земли, над которыми у нас с 1954 года работает Михаил Клавдиевич Тихонравов.

Жуков и Неделин восприняли предложение Первого секретаря без особого энтузиазма, считая космос непонятной блажью Никиты Сергеевича.