Симонов Сергей - Цвет сверхдержавы - красный 3 Восхождение. часть 1

Возмущение американских наблюдателей было заметно невооружённым глазом. Как? Дикие азиаты хотят контролировать демократические процедуры в стране белого человека?! Но им пришлось ограничиться сухой отговоркой: у них нет полномочий, чтобы обсуждать участие советских наблюдателей.

18 марта 1958 года газета «Известия» сообщила о сокращении смертности в СССР, в первую очередь детской. Если в 1913 году, до революции, на 1000 новорожденных приходилось 273 смерти, то в 1940 году — уже 184, а в 1957 году — только 45 смертей. Сказывалось развитие медицины и улучшившиеся условия жизни населения.

В тот же день, 18 марта 1958 г открылся Первый Международный конкурс музыкантов имени Чайковского. Он привлёк большое внимание, было много зарубежных гостей. Конкурс посетила королева Бельгии Елизавета.

С первых дней конкурса среди исполнителей определился явный лидер — 23-летний техасский музыкант Харви Вэн Клайберн, у нас его фамилию тогда произносили так, как пишется — «Ван Клиберн».

Он настолько уверенно лидировал, что это вызвало опасения в идеологическом отделе ЦК КПСС. Возникла даже идея разделить первый приз между американским исполнителем и нашим музыкантом Львом Власенко, тоже очень хорошим пианистом. Эту идею активно поддерживал Суслов, считавший награждение американца «идеологическим поражением Советского Союза.

12 апреля о назревающем на конкурсе идологическом скандале доложили секретарю ЦК КПСС Екатерине Алексеевне Фурцевой. 24 января 1958 г она окончательно перешла из Московского горкома партии в ЦК и занималась там вопросами культуры, потеснив Суслова.

Тем более, что Фурцева была членом Президиума ЦК, а Суслов, как ни рвался туда, путь в Президиум ему был заказан, после того, как Хрущёв прочитал в документах 2012 о его роли в перевороте 1964 г (АИ).

Екатерина Алексеевна должна была принять нелёгкое решение. Она пошла посоветоваться с Хрущёвым. (реальная история) Суслов тоже побежал к Хрущёву, но Фурцева его опередила. Она принесла Никите Сергеевичу справку замминистра культуры Кафтанова, описывающую положение на конкурсе. Когда Суслов вошёл в кабинет Хрущёва, Никита Сергеевич уже прочёл справку. Он вопросительно посмотрел на вошедшего.

— Жюри настаивает на Клиберне, но... — начал Суслов.

Фурцева тут же перебила:

— Кафтанов прав, если мы попытаемся нажать на жюри, произойдет катастрофа, его иностранные члены просто развернутся и уедут из Москвы.

Суслов не сдавался:

— Он же американец!

— Но школа игры у него наша, российская, Клиберн учился в США у профессора Левиной, а она, в свою очередь, выходец из школы Сафонова, — Фурцева отлично подготовилась к разговору.

Суслов ещё пытался что-то говорить, но Хрущёв уже принял решение:

— Раз жюри настаивает, то не надо нам вмешиваться. Они профессионалы. А то, что победил американец, даже хорошо, покажем миру нашу непредвзятость, — подвел итог Никита Сергеевич.

Суслов подавленно молчал. Спорить с Первым секретарём ЦК без общей поддержки он не решался.

— У вас все?— сухо спросил Хрущёв.

(Выделенные реплики подлинные, цитируется по С.Н. Хрущёв, «Реформатор» )

Победитель был назван на следующий день, 13 апреля. Ван Клиберн победил в честной борьбе, только за счёт мастерства игры. Это известие вызвало восторг в США, особенно в Техасе. Ван Клиберн стал признанным кумиром всей Москвы. На закрытии конкурса 14 апреля, его неоднократно вызывали «на бис». Техасец закончил выступление, исполнив «Подмосковные вечера», чем вызвал неописуемый восторг московской публики.

После концерта Хрущёв пришёл за кулисы, познакомился с американским исполнителем и лично поздравил его с победой.

Королева Елизавета регулярно приглашала к себе во дворец советских музыкантов, после выступлений долго с ними беседовала, а затем направляла благодарственные письма Ворошилову. Хрущёв очень ценил эти контакты, связи с Западом тогда только налаживались, и любая поддержка в Европе была не лишней, тем более — на высшем уровне.

Бельгийскую королевскую корону немцы конфисковали в начале войны. Она хранилась в сокровищнице то ли Геринга, то ли ещё у кого-то из немецких бонз. После победы, из советской зоны оккупации Германии вывозилось множество «трофеев», причём не только научно-технического характера. Корона стала «трофеем» Ивана Александровича. Её наличие Серов никогда особенно не скрывал, о короне знали многие его знакомые и родственники.