Hoshi_Murasaki: Дурная кровь

— Скидывай это, — велела Лорейн, решительно отобрав у него Драко. — У тебя там пятно на груди. И посиди минутку.

— Я... — начал он, имея в виду очищающие чары, но тут же осекся: мальчик-то никуда не делся! — Да, конечно.

— Орион, поройся в нижнем ящике комода, там твои детские шмотки были, сойдут пока!

— Ага-а-а! — отозвался тот и ломанулся во вторую комнату, служившую, видимо, спальней. — Держи! Годится?

— Да. А теперь морду умой, чучело... Вы там что, головами играете?

— Не, это я грохнулся, потом вытерся рукой, а руки-то грязные...

— Сгинь теперь, я тут не развернусь!

— А на хрена такую задницу отожрала? Блин!!! Я теперь мокрый весь!

— Иди и переоденься, это все равно стирать нужно... В машинку сунь, не смей бросать на пол!

Люциус прислушивался к их перебранке со смешанными чувствами: с одной стороны, в этой ругани слышались нежные нотки, с другой — ну не мог он представить себе, чтобы сын разговаривал с матерью в подобном тоне.

— Мистер, хотите чего-нибудь? — высунулся из спальни Орион. — Кухня там, холодильник на кухне, короче, это я типа проявил гостеприимство, дальше сами разберетесь...

— Убью!!! — раздалось из ванной.

— Ты сама сказала!..

— Я велела вежливо спросить!

— А я как спросил?!

Тут Люциус невольно улыбнулся.

— Так, — сказала немного взъерошенная Лорейн, вынеся чуточку успокоившегося Драко и вручив его отцу. — Держи пока. А это сюда давай. Я застираю.

— Мать, че ты морочишься? — раздалось из спальни, где, судя по звукам, отпрыск громил гардероб. — Там чё, ручная вышивка с брильянтами? В стиралку кинь, и ладно!

— Убью! — в который раз повторила она. — Орион, чтоб тебя, хватит копаться?

— А че? — вышел тот из комнаты.

— А то, что вали в магазин, тот, круглосуточный, на углу. Купи молока... Люциус, твой как переносит молоко?

— М-м-м... Мать никогда его не кормила, — обтекаемо ответил он. — А я вообще к этому касания...

— Понятно, папаша. Короче, Орион, купи там еще разного детского питания. Сам сообразишь, не маленький... Деньги есть?

— Деньги, маман, у меня всегда есть, — фыркнул тот, похлопав по карману, и хитро покосился на гостя.

— Ну давай, ноги в руки, чтоб через десять минут был здесь!

— Хай-хай, мэм! — отозвался тот, надвинул поглубже бейсболку и был таков.

Люциус проводил его взглядом.

— Ты не боишься отпускать его ночью одного в таком квартале?

— Нормальный квартал, бывают и хуже, а этот мелкий гад тут всю шпану знает, — вздохнула она. — Черт, забыла!

Она кинулась к окну, и на всю улицу закричала:

— Орио-о-он! Пиццу купи!!! — Повернулась и добавила: — Ты же, наверно, тоже голодный?

— А почему не послала патронуса? — Люциус осекся. — Извини. Я не подумал, что он может и не знать...

— Знает он, — досадливо произнесла Лорейн. — Просто я ж всю улицу перепугаю! Ну сам представь: в маггловский магазин влетает патронус...

Повисло неловкое молчание.

— А ты... — Люциус откашлялся и начал снова: — Ты бросила школу из-за...

— Ну мелкий же сказал — ранний залет, — усмехнулась она. — Какая уж тут учеба. Стой! — подняла она руки. — Никаких больше вопросов. Кто он был, чем я сейчас занимаюсь, на что живу и почему только вдвоем с сыном... Давай без этого, ладно? Ненавижу такие сцены.

— Понимаю, — ответил он, оглядевшись. — Но, судя по всему, ты магией не пользуешься.

— Почти нет. Техника барахлить начинает, и ладно бы у меня, это старье только на помойку, так ведь и у соседей. Так... иногда, чтоб не забыть совсем уж навыки, на природе где-нибудь, по-тихому.

— А сын?

— Он... — Лорейн покачала головой. — Он не волшебник. Может, сквиб. Во всяком случае, я у него никогда выбросов магии не замечала. Впрочем, думаю, так даже лучше.

— Понятно...

Они снова умолкли. Драко тоже притих, но опять завопил, как только хлопнула входная дверь.

— Мать, я всё припер, че ты сказала, только с тебя еще три фунта, я там должен остался! Дорогущее все какое, блин!.. — раздалось с кухни.

Судя по звукам, там раскатились какие-то банки, порвался с хрустом пакет, торжествующий Орион вломился в комнату и грохнул на низкий стол квадратную коробку.

— Кушать подано, — церемонно сказал он, сдернул бейсболку и низко поклонился, чуть не треснувшись лбом о край стола.

— Иди сунь пару баночек под горячую воду, — велела Лорейн, явно напрягшись. — Чтоб погрелись.

— Ага, теперь из меня няньку решили сделать! — хохотнул он и утопотал на кухню, где принялся плескаться под краном. — Ма, а сколько греть-то?