Iskander100500 - На крючке у Фортуны (бывш. Поймай меня, Дамблдор!)

— Поттер, скоро ты поймешь, что в нашем мире есть несколько Родов, что стоят выше других, — сказал блондин, многозначительно взглянув на Рона. — Я помогу тебе во всем разобраться. — протянув руку, сказал он.

— Если только разобраться, — осторожно сказал я, пожав ему руку. В принципе я не собирался так сходу отвергать предложение Малфоя-младшего. Стоит вспомнить канонную вражду Поттера и этого блондинчика. Такое ощущение, что он обиделся на него, когда тот отверг его дружбу. Его! Самого Драко Люциуса Малфоя! Его самооценка была уязвлена, и он все время обучения старательно пытался доказать, что ничего хорошего в Поттере не было и дружить-то с ним он совсем не хотел.

— Ты что! Это ж сынок Пожирателя! — возопил Рон. Ну, подобного фортеля я в принципе ожидал.

— Рон, по родителям не судят, — строго сказал я.

— Да ты... ты... Они же Темные! — воскликнул он так, будто это ответ на все вопросы мироздания.

В такие моменты мне очень хочется выполнить жест — рука-лицо. Я прочитал основы магии от корки до корки и ни разу не встретил того, чтобы автор делил магию на светлую, темную или еще какую серо-буро-малиновую. Важно само намерение волшебника, выполняющего колдовство. Из-за таких обыденных вещей идет конфронтация двух факультетов, или даже Родов. Стоит подбросить Грейнджер пару книжек, может она вразумит Уизли.

Малфой посмотрел на рыжего с огромным желанием испепелить взглядом. Благо, он не василиск, а то не избежать нам жертв. Я усмехнулся, глядя на это представление.

Пока Драко с Роном препирались по поводу темных-светлых, в комнату вплыли голограммы. Ну так мне показалось. Из того, что я видел в начале двадцать первого века, вполне можно было сделать подобные голограммы. Но вот в это время даже магглорожденные не слышали о подобных технологиях, а потому и несколько из девчонок взвизгнули, когда привидения, не обращая ни на кого внимание, проплыли сквозь стену в нашу комнатку.

— А я вам говорю, что надо забыть о его прегрешениях и простить его, — произнес один из них, похожий на маленького толстого монаха. — Я считаю, что мы просто обязаны дать ему еще один шанс…

— Мой дорогой Проповедник, разве мы не предоставили Пивзу больше шансов, чем он того заслужил? Он позорит и оскорбляет нас, и, на мой взгляд, он, по сути, никогда и не был призраком…

— Эй, а вы что здесь делаете?

— Ждем-с, — коротко ответил я, так как единственный не стоял, открыв рот. Наверное, все потому, что я не воспринимал их за духов, а все как-то надеялся, что это представление с 3D-проекторов спроецировано.

— Да это же новые ученики! — воскликнул Толстый Проповедник, улыбаясь собравшимся. — Ждете отбора, я полагаю?

Несколько человек неуверенно кивнули.

— Надеюсь, вы попадете в Пуффендуй! — продолжал улыбаться Проповедник. — Мой любимый факультет, знаете ли, я сам там когда-то учился.

— Все за мной! — это вернулась профессор МакГонагалл. — Постройтесь в шеренгу.

После небольшой толкотни народ выстроился в цепочку. Я пристроился где то в конце — все равно по фамилии вызывать будут, а моя далеко, однако, в середине списка должна быть.

Большой Зал действительно великолепен. Даже то, что магический мир до сих пор застрял в двенадцатом веке придает этому замку особую атмосферу. Освещение задавалось свечами, мирно парящими в воздухе, и каким то чудом те даже не капали на наши головы, а также фонарями на стенах. Но самое шикарное это, наверное, потолок. Вот прямо такой, как и в оригинальных фильмах — плавно перетекающий со стен на потолок свод неба, на котором уже начали появляться звезды. Пока все первокурсники крутили головами и ахали на прекрасное творение в виде настоящего неба, Гермиона Грейнджер вещала всем, кто только готов был ее слушать про Историю Хогвартса и потолок сделанный самими Основателями. Правда долго нам не дали рассматривать столь великолепное убранство. Четыре длинных стола, тянущиеся вдоль Зала, занимали остальные ученики. И все эти ученики внимательно рассматривали новичков. Под таким количеством взглядов кажется, что ты не больше не меньше, но пациент с редким психическим заболеванием. Не менее заинтересованным взглядом нас оглядывали из-за преподавательского стола, стоящего поперек Зала у дальней стены от входа. А вот перед столом стояла колченогая табуретка на трех ножках. А на ней такая же шляпа, как и на МакГонагалл, только куда как более затертая и со складками, как на старом пальто. Ну и рядом с этим экспонатом сама заместитель директора. В следующие мгновение шляпа раскрыла складку и издала: