Н. Сергей О - Royal Crisis

Поместье Делакур

Портключ перенёс меня к железным воротам среди кирпичной стены, увитой какими-то растениями. Стоило мне подойти к воротам, как они открылись, и домовик повёл меня прямо к хозяину, который «ожидает в кабинете». Я бы тоже не стал знакомить с семьёй неизвестно кого. Домовик доставил меня в полукруглый кабинет с пятью французскими окнами, в центре которого за столом сидел месьё Делакур, который при моём появлении встал, обозначил поклон и поприветствовал меня:

— Месьё Поттер, рад вас видеть.

— Я рад встретить вас не меньше, сэр, — я не уверен до конца в моём варианте окклюментной защиты, поэтому смотрел расфокусировано на всю фигуру Делакура, но не в глаза. И вообще, поддержание защиты напрягало.

— Будьте добры, присаживайтесь, месьё.

— Благодарю, сэр.

— В вашем письме вы упомянули о расистской политике в Магической Британии, месьё.

— Сэр, для Вас, я уверен, не секрет отношение Министерства ко всем, хоть сколько-нибудь отличающимся от чистокровного мага. Министерство ущемляет права кентавров, гоблинов, оборотней, вейл — даже не ущемляет права, а держит за животных. Очевидно, что такое отношение спровоцирует бунт, причём бунт кровавый, не говоря уже о просто аморальности подобной дискриминации. Да и всякие проходимцы, типа лорда, — сказал, как плюнул, — Волдеморта всегда смогут привлечь на свою сторону ущемлённых, которым ждать от власти абсолютно нечего. Эту ситуацию нужно менять. И её нужно менять как снаружи, так и изнутри Британии.

— И как, месьё, вы представляете себе изменение ситуации?

— Дискредитацией расистов, сэр. Устранением расистов... с руководящих постов. Взаимной поддержкой, для начала хотя бы в прессе.

— Месьё Поттер, как вы оцениваете шансы на победу?

— Наше дело правое, мы победим.

Тут дверь распахнулась и в кабинет ворвалась девочка младше меня, выдавая слова со скоростью поезда в лондонском метро. Она то ли о чём-то просила, то ли о чём-то восторженно докладывала — а, возможно, и то и другое. Я, конечно, учу французский язык, активно используя зелья, купленные через Скалотруса, но на такой скорости понял только «папа́». Наконец, Ален вклинился в поток слов дочери, и происходящее вновь стало мне понятно.

— Габриэль, солнышко, разве ты не видишь, что я занят? — Габриэль, наконец, изволила почтить меня своим вниманием.

— Месьё, прошу меня прости... — Габриэль нащупала взглядом мой, без сомнения, героический шрам, и впала в ступор. А ведь она няшка. Так... защита падает. Четвёртый слайд, мать его, четвёртый! Переключаемся на пятый, ровно дышим. Я спокоен. Шестой слайд.

— Мисс, — я встал и поклонился, — слухи о вашей красоте преодолели Канал, и, должен признать, они абсолютно правдивы, — и вообще, комплименты делать — не с Дамблдором пересекаться. Надеюсь, она знает английский, потому что делать комплименты на французском я смогу ещё не скоро.

Габриэль покраснела от такой невинной лести и стрельнула глазами, от чего у меня чуть не подогнулись ноги. Второй слайд! Второй! Выдох! Третий! Вдох! В глазах Алена явно видна растерянность, несмотря на доброжелательное выражение лица. Тем временем Габриэль взяла себя в руки:

— Ты — Гарри Поттер! — с интонацией священника, произносящего: «Она — ведьма!», припёрла меня к стене французская няшка.

— К вашим услугам, мадмуазель, — светская формула немного осадила Габриэль, но ненадолго — секунды на полторы.

— А это правда, что ты убил Тёмного Лорда?

— Которого из двух, мадмуазель? Впрочем, оба после встречи со мной не умерли окончательно, что весьма прискорбно. Но я тешу себя надеждой исправить эту досадную оплошность.

Тем временем месьё Делакур изобразил глазами долгопята. Информация явно не та, что он ожидал услышать. Пользуясь тем, что месьё временно выпал из разговора, я полностью переключил внимание на Габриэль, которую встреча с героем сказок явно зажгла.

— Ах, зачем так официально — называй меня Габриэль.

— Тогда и ты называй меня Гарри.

— Пойдём, Гарри, я покажу тебе поместье.

— Я сдаюсь перед грубой силой, — и я предложил Габриэль руку, которую она тут же ухватила. — Сэр, вы позволите? Не могу же я отказать даме?

— Oui, да, конечно, — Делакуру старшему явно нужно было время для того, чтобы прийти в себя после моего заявления.

Габриэль показала мне дом, сад, рассказала о каждой статуе в саду, каждой картине, вазе, расспросила меня, где я бывал, почему так одет и уже намеревалась показать семейный альбом, когда нас перехватила мадам Делакур. Если Габриэль свои чары вейлы не сдерживала, и я постоянно чувствовал нечто вроде зубной боли, только с обратным знаком (от неё можно было абстрагироваться), то Аполлин явно держала свою силу под контролем, выпустив её только на время обмена любезностями.