Пол Фрейбергер - Пожар в Долине. История создания персональных компьютеров

Несмотря на личные симпатии, члены подкомитета спорили часами, ни в чем не уступая друг другу. Потом они возвращались в свои компании и обсуждали то, как близко они находятся от компромиссного решения в отношении своих собственных изделий и принятия единого стандарта. С каждым заседанием они приближались на сантиметр к общему соглашению. Постепенно эти изобретательные, независимые люди подчиняли свое «я» и личные сиюминутные экономические выгоды интересам развития всей микрокомпьютерной отрасли.

В итоге подкомитет представил концепцию «подпольной» разработки. Независимые компании не собирались объединяться для того, чтобы вновь создавать такой сложный элемент, как шина. Временные параметры и другие характеристики были прерогативой разработчиков. Однако члены комитета по шине S100, «привязавшись» к шине Робертса, поняли, как она работает, и отказались от нее в пользу новой, независимой шины, доступной всем. Это был мятеж против тирании большого бизнеса, в частности, против компании MITS, а также подобных ей IBM и DEC, имевших репутацию могущественных компаний. Итак, революция произошла.

В 1979 году у компании Proctech возникли большие проблемы.

Боб Марш и Гэри Ингрэм, застигнутые врасплох угрозами компаний Commodore и National Semiconductor и обеспокоенные конкуренцией со стороны перспективной Apple Computer, не знали, в каком направлении развиваться дальше. Их беспокойство становилось явным и заметным для окружающих. Фелсенштейн часто заглядывал к ним в офис, чтобы обсудить новые проекты, однако Марш и Ингрэм, казалось, не были способны что-либо обсуждать. У них не было четких и ясных планов на будущее.

ProcTech потеряла гибкость, уверовав в то, что большие деньги смогут обеспечить ей процветание. Марш и Ингрэм, будучи молодыми руководителями, страдали, как и Билл Миллард, от болезни предпринимательского роста. Адам Осборн поговорил с ними о возможности инвестиций, но к тому времени и инвесторов найти было непросто. Компания остановилась в своем развитии, не разрабатывала никаких новых машин, а компьютер Sol превратился в устаревающую модель на базе процессора 8080, в то время как появлялись все новые и новые образцы компьютерной техники с процессором Z80.

Устарел ли к тому времени Sol? В принципе, нет. Однако технология развивалась стремительно, и если учесть, что в заделе у ProcTech не было ничего нового, то трудно было представить Sol компьютером будущего. Потенциальные инвесторы поинтересовались у Фелсенштейна, много ли времени понадобится на модернизацию Sol. Тот правдиво ответил, что нет, немного. Однако и это не помогло.

14 мая 1979 года бродячий волк подошел к воротам завода в Плезантоне и никого за ними не обнаружил. Руководители компании ProcTech окончательно рассчитались за свои микросхемы и перешли на работу в другие предприятия. По поводу проблем ProcTech ходило достаточно предположений: слишком много модификаций базовой модели, слишком большая уверенность в одном изделии, неспособность разрабатывать новые машины и идти в ногу с последними тенденциями в технологии. Стив Домпиер считал, что компания слишком часто была занята своими внутренними проблемами организационного характера. Кроме того, в ProcTech людей тасовали, как карты. Ходили слухи, что компания наняла работника на полный рабочий день, чтобы просто перенести телефоны на заводе в Плезантоне. Фелсенштейн всегда утверждал, что лодка ProcTech затонула, так как в ней было много маленьких дырок, а руководство компании словно стремилось понаделать их еще больше.

А возможно, причина была в письменном столе Гэри Ингрэма. Когда ProcTech провела аукцион по банкротству, основатель компании Parasitic Engineering Говард Фулмер приехал в Плезантон, чтобы посмотреть на более не существующее предприятие. Он прошелся по зданию и на последнем этаже обнаружил то, что можно было бы назвать «апартаментами». Прежде он никогда не был здесь и был просто поражен. Посредине огромной комнаты с большими окнами стоял восхитительный французский письменный стол Гэри Ингрэма. Фулмер глянул через плечо, чтобы убедиться в том, что он в комнате один, подошел к столу и сел за него. «Прекрасное кресло», — подумал он. Он откинулся назад, положил ноги на стол, оглядел в окно долину и удовлетворенно вздохнул. «Я чувствую, что богат, — прошептал он, — все будет в порядке». Наверное, так думал и Ингрэм.