Журнал Компьютерра - Журнал Компьютерра N733

Заключительный аккорд - "обмануть сагиба". В индийском варианте обман этот выражается в том, что "белым людям" стараются продать товары и оказать услуги за гораздо большие деньги, чем отдаст за те же товары и услуги абориген. Характерно, что из этого не делается секрета - так, табличка на воротах национального парка Раджаджи уведомляет: вход для индусов 40 рупий, иностранцев - 400. Прямым текстом. На уровне народного рынка "обман сагиба" выражается в анонсе цен, которые в 10-20 раз превышают реальную. Задрал хитрый абориген планку и ждет: прокатит - замечательно, не прокатит, что ж… лукавая улыбка, смех и согласие с вариантом ушлого "сагиба"! Расчет делается на фантастически низкие в представлении любого европейца или американца цены, которые даже в десятикратном размере на порядок ниже, чем дома.

Весьма важное наблюдение: так называемый "обман сагиба" имеет место лишь до тех пор, пока вы выступаете в статусе именно "сагиба" (от араб. sahib - друг) - европейского хозяина-господина, за которым в стране генетически закреплена репутация наглого колонизатора и вора (с подачи британской нечисти). Как только вы переходите из категории "сагиба" в категорию друга, торговцы называют вам совершенно иные цены. Впрочем, как я уже говорил, вы можете изначально отказаться от "дискриминации" и выдвинуть собственные условия. В девяти случаях из десяти они будут приняты.

Для демонстрации настоящего "обмана сагиба", а не его детско-наивного варианта читателю Дмитрию совершенно не нужно было апеллировать к "опыту долгой жизни и работы на Востоке": вполне достаточно было прогуляться по родному "стольному граду". Заглянуть, например, в первую встречную аптеку и убедиться, что лекарственные препараты, себестоимость которых составляет 2-4 цента, впендюриваются бледнолицым соотечественникам за 20-40 долларов. Заглянуть на "Горбушку" (раз уж мы тут все занимаемся IT-бодягой) и насладиться ценами, в полтора-два раза превышающими европейские и американские на одинаковые модели объективов, видеокамер, коммуникаторов и ноутбуков. Заглянуть в автосалон и прицениться к какой-нибудь иномарке: подумаешь - всего-то прирастает к цене два лишних конца. Наконец, можно попытаться снять однокомнатную халупу в гнусном, экологически и социально невыносимом московском "спальнике" за 1200 долларов - аккурат по цене двухэтажной виллы на берегу моря в какой-нибудь Испании, Португалии, Италии, Болгарии, Турции, Греции, Румынии (про Индию не говорю - там на эти деньги можно роскошествовать целый год).

Вот это, дорогой читатель Дмитрий, и называется "обмануть сагиба". Грязно развезти, облапошить, отыграться на лохе. Дело даже не в размахе и масштабе, а в качестве: на Востоке, как подсказывает ваш собственный житейский опыт, принято обманывать иноземцев, тогда как на нашем счастливом Narrenschiff обманывают соотечественников, прикрываясь при этом мерзостной демагогией о непреходящих "демократических ценностях".

Подводя итог, замечу, что отнюдь не стремился переубедить Дмитрия и читателей, разделяющих его точку зрения. "Голубятня" - не диалог, а сознательный монолог, как, впрочем, абсолютно все, что пишу. По той же причине никогда не вступаю в дискуссии на форумах в Интернете и не веду блогов. Просто не верю в диалог и возможность переубеждения. Будучи единожды сформированной под воздействием множества внешних и внутренних факторов, система ценностей человека изменяется только в результате глубочайших жизненных потрясений (утраты свободы, тяжелой болезни, потери близких, голода и т. п.), но никак не словесных баталий.

Индусы, как известно, носят одеяния балахонного типа и едят руками. Реакцию "белых цивилизаторов" на подобное безобразие можно даже не угадывать - она очевидна. Бывают, однако, и иные реакции. Например, такие: "Можно долго говорить о преимуществах пути Запада и Востока, а можно все толковища унять разом - достаточно стать любому из нас с любым из них перед зеркалом. Даже одежды на них - не наш плебейский плагиат тела, - штука легкого пламени, белого ветра в медленном танце достоинства и свободы течет по плоти. И во всем, в каждом жесте их - не машинальная скороговорка, а всякий раз сызнова проживаемый мир. Мир, которого миг назад еще не было. В том, как они погружают пальцы в еду, пчелы пальцев в цветочные средостенья, как ворожат ими там и, как музыку, духотворят, и подносят к губам на ладони - уже не чужбину еды, а свое продолжение жизни, свое - плоть от плоти".

Так увидел Индию мой давний друг - поэт и художник Сергей Соловьев, один из романов которого ("Аморт") стал для меня заочным путеводителем по Ришикешу.