Дэвид Кан - Взломщики кодов

Все трое были профессионалами высокого класса. Шауффлер – специалист по восточным языкам с хорошей математической подготовкой, криптоаналитик с уклоном в теоретические исследования. Пашке – прирожденный лингвист, целиком посвятивший себя криптоанализу. Кунце – доктор математики Гейдельбергского университета. Все они начали профессионально заниматься криптоанализом еще до создания отделения «Z», но послужной список Кунце был самым впечатляющим. На его счету – вскрытие нескольких английских шифров и французского дипломатического кода в 20-х годах, а также двух японских машинных шифров, известных американским криптоаналитикам под условным названием «оранжевый» и «красный».

С началом Второй мировой войны набор в отделение «Z» осуществлялся в «пожарном» порядке. Там позарез были нужны специалисты-криптоаналитики, и поэтому приходилось делать исключения для людей «неарийского» происхождения. К примеру, Людвиг Дойбнер читал для немцев русские военные шифртелеграммы во время Первой мировой, а при нацистах за свои успехи в дешифровании был отмечен званием «почетного арийца». Его сына Оттфрида, наполовину еврея, в память о заслугах отца взяли на работу в отделение «Z» – читать итальянскую шифрованную переписку.

Значительную помощь немецким криптоаналитикам из отделения «Z» оказывала информационная группа, которую возглавлял пастор Цигенрюкер. Эта группа собирала данные из радиопередач, меморандумов министерств иностранных дел, зарубежных газет и материалов отделения «Z». Она могла дать криптоаналитикам точный ответ на такой сложный вопрос: «Кто, начинающийся на А, беседовал с кем-то оканчивающимся на Б, в пункте с названием, похожим на В, в последний четверг?», что оказывало им неоценимую помощь в работе по вскрытию шифров.

Большую стимулирующую роль в отделении «Z» играли денежные вознаграждения за знание иностранных языков. Их величина зависела от трудности языка. Ничего не платили там только за английский и французский, так как считалось, что в любом случае квалифицированный криптоаналитик без их знания обойтись не мог. Дешифровальщикам приходилось каждые четыре года сдавать экзамен по языку, чтобы подтвердить свое владение им. Перед каждой сдачей они освежали свои знания в берлинской школе иностранных языков. В отделении «Z» были специалисты по языку каждой страны, достаточно большой, чтобы содержать за границей свой дипломатический корпус.

Вскрытие шифров в общей сложности 34 стран мира, включая Англию, США и Францию, говорило о том, что криптоаналитики отделения «Z» работали не впустую. Дешифрованные в отделении «Z» и отпечатанные на машинке материалы поступали к Зелхову, который затем отправлял их дальше наверх – министру иностранных дел Риббентропу. А тот выбирал информацию для ознакомления с ней Гитлера. Однако последний не всегда оценивал ее по достоинству. Например, это произошло с текстом одного пространного сообщения, содержавшего важную информацию о положении в сельском хозяйстве СССР, состояние дел в котором не могло не сказаться на военном потенциале Советского государства. Гитлер начертал на нем резолюцию: «Этого не может быть». Он предпочитал свои собственные выдумки и пропаганду нелицеприятной правде.

Отделение «Z» отличилось и тем, что внесло посильный вклад в развязывание Германией Второй мировой войны. В последний день мирной жизни шведский бизнесмен Далерус встретился с Риббентропом в Берлине. Далерус давно и безуспешно пытался предотвратить надвигавшуюся войну, совершая перелеты между Англией и Германией в качестве неофициального посредника. Когда Далерус и Риббентроп обсуждали сложившуюся обстановку, в кабинет Риббентропа вошел его адъютант и вручил ему красный конверт, применявшийся в особо срочных случаях государственной важности. Прочитав содержание переданного ему сообщения, Риббентроп заявил, что располагает доказательствами саботажа со стороны поляков любого шага в направлении мирного урегулирования. В руках у него был открытый текст шифртелеграммы польского правительства своему послу в Берлине. Криптоаналитики из отделения «Z», вскрывшие польский дипломатический код, прочли шифртелеграмму и сделали перевод прочитанного с польского на немецкий язык. Весь процесс от перехвата шифртелеграммы до вручения перевода ее открытого текста Риббентропу потребовал меньше часа.

В конце шифртелеграммы стояло специальное предписание польскому послу: «Ни при каких обстоятельствах не вступайте в настоящие переговоры». Риббентроп собственноручно снял копию с перевода и вручил Далерусу для передачи английскому послу. Он добавил, что Англия должна узнать от Германии, насколько вероломны поляки, хотя бы и ценою риска лишиться полезного источника информации. Конечно, не вероломство поляков, мнимое или действительное, было настоящей причиной для начатой на следующий день мировой войны. Оно послужило лишь предлогом для нее. Дешифрованная польская телеграмма просто продемонстрировала точность и эффективность одного из главных орудий шпионажа Германии в момент развязывания ею очередной мировой войны.