Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 165

Получился даже неплохой семейный бизнес: родственники Киртсаенга работали на поставку учебников в Соединенные Штаты чуть ли не полную рабочую смену. Во всяком случае на суде юристы John Wiley & Sons намекали на продажу книг на сумму 1 миллион 200 тысяч долларов.

Одним словом издатели решили, что пора аспиранта давить. И задавили: суд первой инстанции в Нью-Йорки Супапа Киртсаенга признал виновным, не смотря на то, что страшная цифра в 1,2 миллиона долларов не подтвердилась (Супап за 2 года продал учебников на 37 тысяч долларов). И постановил: выплатить John Wiley & Sons моральную компенсацию в размере 75 тысяч долларов за каждый заголовок, итого 600 тысяч долларов штрафа — в 16 раз больше, чем вся выручка Киртсаенга за 2 года.

Член Верховного Суда США Стивен Брейер, главный защитник принципа «первой продажи»

Супапу отступать было не куда (такие деньги у него в жизни не водились), поэтому он подал апелляцию во Второй окружной суд и … опять проиграл. Мировая копирастия уже приготовилась праздновать победу, но тут дело получило неожиданный оборот. Супап Киртсаенг подал еще одну апелляцию — на этот раз в высшую инстанцию — Верховный Суд США, а его иск поддержали практически все библиотеки Америки, розничные магазины, специализирующиеся на продаже книг и компьютерных игр, а также онлайн-магазины и аукционы во главе с Amazon и eBay (поддержка была оказана в форме уже хорошо знакомого моим читателям «письменного изложения друзей суда», amici curiae brief).

John Wiley & Sons тоже не сидел сложа руки и собрал под свои знамена практически всех представителей издательского бизнеса, всю киноиндустрию, музыкальные лейблы и крупных разработчиков компьютерного программного обеспечения.

Наступил, по сути, момент истины в эпохальном противостоянии копирастии и прогресса. Я постоянно повторяю из статьи в статью это слово — копирастия, однако же у меня нет полной уверенности, что читатель адекватно представляет себе его значение, и, как следствие, грешным делом не пришьет мне ярлык противника авторского вознаграждения (хотя последнее было бы странным для человека, профессионально пишущего уже 17 лет). Посему позволю себе воспроизвести исчерпывающее определение, которое я дал копирастии в статье « Война уже сегодня«: «Это система посредников-паразитов, которые присасываются между творцом креативного контента и конечным потребителем с единственной целью — присвоить себе чужой продукт и извлечь из него гиперприбыль, которая не оправдывается абсолютно никакими затратами и себестоимостью».

Член Верховного Суда США Рут Бейдер Гинзбург, принявшая сторону John Wiley & Sons

Принято считать, что копирастия — это специфика посредников исключительно из мира электронно-цифрового контента. Это глубокая ошибка. Дело не в форме творческого продукта, защищенного авторскими правами, а в патологической жадности посредников. То есть копирастия — это состояние души, а не реакция на ту или иную форму творческой реализации.

Очевидно, что в мире электронно-цифрового контента копирастическая патология проявляется в максимальном виде, поскольку репликация контента в цифровой форме не несет никаких дополнительных издержек для держателей копирайта, который, однако же, претендует на непременную компенсацию каждой скачанной песни, книги, фильма и проч. Однако и в традиционной экономике, связанной с материальными формами товара — печатными изданиями (журналами, книгами), физическими носителями (компакт-диск, DVD-диск и тд), копирастия не менее ненасытна. Дело John Wiley & Sons — тому яркое доказательство.

Юридическая суть противостояния сводится к двум противоречащим друг другу в американском законодательстве понятиям — принципа «первой продажи» (first sale) и правом держателей копирайта устанавливать разные цены на один и тот же товар в разных регионах мира. Соответственно, Супап Киртсаенг полагал, что честно купив в Таиланде учебник, официально и законно изданный в его стране по лицензии John Wiley & Sons, он, опираясь на принцип «первой продажи», становился хозяином этой конкретной копии книги, а потому был волен поступать с ней как ему заблагорассудится: подарить, одолжить, продать, обменять и т.п.