Коллектив Авторов - Цифровой журнал «Компьютерра» № 216

Мужчин, купивших билеты на рейс MH370 по чужим паспортам, теперь пытается опознать малайзийская полиция, натравившая софт для распознавания лиц на записи с камер наблюдения в аэропорту. Пока известно лишь, что они не азиаты.

Но если проблему номер один ещё можно считать «наземной», то проблема номер два имеет к авиации самое прямое отношение. Когда вьетнамские авиадиспетчеры, в чьей зоне ответственности находился MH370, потеряли с ним связь, они попросили другое воздушное судно, находившееся в том же районе, связаться с замолчавшим самолётом. И капитан этого судна рассказывал потом, что дозваться MH370 ему удалось, но не удалось разобрать ответ («что-то мямлили»).

Виноваты здесь почти наверняка не пилоты, а техника: основой коммуникаций в гражданской авиации была и остаётся аналоговая радиосвязь. Качестве её на больших дистанциях всегда оставляло желать лучшего, а уж сегодня обыватель, избалованный цифровой телефонией, от такого «качества» шарахнулся бы в ужасе. Почему же авиация не перейдёт на цифровые протоколы? Считается, что мешают не только надёжность и универсальность «аналкто-то о га» (вспомните « Цифровой рычаг»), но и — банально — деньги: у военных, конечно, имеются помехозащищённые цифровые системы связи, способные составить конкуренцию классическому радио, но представьте, каким бюрократическим и финансовым кошмаром обернётся международная стандартизация одного из таких решений! (Возможно, из читателей знает о таких инициативах из личного опыта? Расскажите!)

Наконец, проблема номер три тоже имеет непосредственное отношение к коммуникациям и связана с дистанционным мониторингом происходящего на борту. Ход событий восстанавливают с помощью «чёрных ящиков». Они, естественно, были и на MH370, и их, конечно, когда-нибудь найдут. Вот только на поиски могут уйти годы — как ушло около двух лет на обнаружение и подъём самописцев с пропавшего в 2009-м над Атлантикой Air France Flight 447. Но почему мы до сих пор пользуемся записями, вместо того чтобы получать телеметрию в реальном времени?

Риалтаймовые каналы слежения за гражданскими авиасудами имеются, но сильно ограничены в возможностях. Радары? Об их точности красноречиво свидетельствует простой факт: зона поиска MH370 сейчас расширена на сотни квадратных миль, ищут даже по другую сторону (слева) Малаккского полуострова. Координаты, курс, скорость и прочая мелочь, постоянно транслируемаямаячком ADS-B (см. « Как взломать самолёт с помощью смартфона»)? Радиус его действия ограничен прямой видимостью (передача ведётся в УКВ-диапазоне), так что в удалённых районах помогает не всегда. Аварийный буй EPIRB, включающийся автоматически при попадании в воду (см. « “Любовь Орлова” и другие призраки»)? В данном случае его либо не было, либо он не сработал. Ещё на 777-х, говорят, производитель иногда устанавливает экспериментальное оборудование для трансляции данных о работе ключевых бортовых систем, но это далеко не стандарт — и непонятно даже, имелось ли оно здесь.

Теоретически можно было бы выделить гражданским авиасудам прямой спутниковый канал для постоянной передачи всех существенных данных с борта. На Западе такую идею называют live black box — «живым чёрным ящиком». Но, обсуждаемая много лет, она так до сих пор и не реализована: эксперты говорят, что упираются сами авиаперевозчики, не желающие брать на себя дополнительные расходы.

Так сколькими ещё жизнями должна быть оплачена путёвка гражданской авиации в XXI век?

К оглавлению

Опубликовано14 марта 2014

13 марта 2014 года в полной мере заработалтак называемый Закон против интернета, позволяющий компетентным органам во внесудебном порядке блокировать доступ к любым интернет-ресурсам на территории России. Чиновники получили возможность произвольно закрывать для пользователей внутри страны абсолютно любой сайт, который по только им известным причинам показался «неблагонадёжным» и «экстремистским». Что и было наглядно продемонстрировано со всей решительностью и цинизмом.

В начале девяностых мы наивно полагали, что времена цензуры и преследований за мыслепреступления остались далеко в советском прошлом, но сегодня в России активно составляются списки запрещённых книг, «экстремистских материалов» и преследуются люди, осмелившиеся публично заявить о своём несогласии с «единственно верной» официальной точкой зрения. Де-факто отменено действие основополагающих статей 29 и 31 Конституции РФ, декларирующих свободу слова, свободу мысли, свободу информации и демонстраций и статьи 19 Всеобщей декларации прав человека, провозглашающей свободу информации одним из важнейших политических и личных прав человека.