Этан Цукерман - Новые соединения. Цифровые космополиты в коммуникативную эпоху

СМИ, считает Халлин, играют роль стража, который «раскрывает, клеймит или исключает из повестки дня» неправильные взгляды. Рассказывая об одних взглядах и замалчивая другие, СМИ «размечают и защищают границы допустимого политического поведения». Даже когда в среде ученых вопрос влияния человека на изменения климата находится в сфере консенсуса, до тех пор, пока американские СМИ транслируют противоположные взгляды, этот вопрос остается в сфере обоснованной дискуссии. Ретранслировав мнение «рожденцев», считающих, что президент Обама воспользовался подложным свидетельством о рождении, СМИ переместили эту идею из сферы отклонений в область обоснованных споров и вывели конспирологическую теорию на уровень важнейшей политической дискуссии.

В сфере отклонений оказываются не только оскорбительные или необоснованные мнения; достаточно того, чтобы высказываемые соображения были далеки от основного направления мысли и «серьезные люди» не брали их в расчет. Политический карикатурист Тед Ролл предложил простой тест на определение идеологических отклонений: «Когда “серьезные люди говорят” нечто, те, кто с ними не согласен, по определению оказываются людьми пустыми и малоинтересными, а потому и слушать их не стоит. Заходы типа “никто всерьез не станет полагать” – это уже почти оруэлловский накал: получается, что всякий, кто выражает данную мысль, в буквальном смысле не существует. Он (или она) является нечеловеком». [129]Сама фраза «серьезные люди» является попыткой защитить журналистские представления из сферы обоснованной дискуссии от идей из сферы отклонений.

Профессор журналистики Нью-Йоркского университета Джей Розен считает, что сферы Халлина хорошо иллюстрируют общественное недовольство журналистами. «Человек, чьи основные представления лежат за рамками сферы консенсуса, обнаружит в СМИ не просто пристрастность, но вопиющую предвзятость». Если вы верите, что разделение церкви и государства – это вредная концепция или что основным поставщиком медицинских услуг должно быть государство, вы оказываетесь настолько далеко за пределами сферы обоснованной дискуссии, что ведущие издания никогда не станут воспринимать ваши суждения всерьез, что приведет к вашему недовольству, отчуждению и поиску других новостных источников. [130]

Сфера отклонений также является сферой безвестности. Убеждение, что Нигерия должна занимать в новостной повестке такое же место, что и Япония, удалено от сферы обоснованных споров, пожалуй, не меньше, чем идея об исключительно государственном медицинском обеспечении. Розен отмечает, что эти сферы имеют политическую окраску, но не в традиционном понимании – левые/правые, республиканцы/демократы, – а как усилия по отстаиванию идей, которые требуют общественного внимания. Борьба за то, чтобы «серьезные люди» заговорили о важной для вас проблеме – будь то реакция на голод в северо-восточной Африке или сомнения в том, что президент США является американским гражданином, – это политическая борьба за то, чтобы взять малоизвестную тему и сделать ее предметом обоснованных споров.

Когда Бойер сетует, что не все человеческие жизни получают равное внимание, когда Галтунг выводит ценностные категории новостей, Халлин – сферы медийного внимания, а Маккомбс и Шоу – принципы составления повестки дня, все они возлагают ответственность и вину на редакторов и издателей. Редакторы и издатели – это «блюстители», которые решают, какие истории будут освещены, а также – косвенно – какие идеи станут предметом общественной дискуссии.

Само понятие «блюститель» ввел прусский социолог Курт Левин в 1947 году. Он, правда, изучал не медиасреду, а пытался убедить американских домохозяек поменять рацион, а именно то, что они готовят на ужин. Исследование Левина финансировалось правительством США, которое стремилось повысить потребление мясных субпродуктов – потрохов, желез, требухи, – чтобы больше вырезки оставалось на рацион солдат. Могут ли лекции о полезных свойствах говяжьего сердца убедить домохозяйку из Айовы изменить свои покупательские привычки? Левин выявил «каналы», по которым еда попадает на семейный стол, и «блюстителей», контролирующих эти каналы. И понял, что главным блюстителем семейного ужина и всего, что на нем подают, является домохозяйка. [131]

Левин прожил недолгую жизнь и не успел экстраполировать свою теорию за тесные рамки семейного рациона; он умер от сердечного приступа незадолго до публикации работы, где впервые упоминалось понятие «блюститель». Его ученик Дэвид Мэннинг Уайт перенес этот термин в журналистику в 1949 году, когда занялся анализом принимаемых редактором иллинойсской газеты Peoria Star решений относительно того, какие новости от репортеров и телеграфных агентств попадут в его газету. Редактора звали мистер Гейтс, и его решения, по мнению Уайта, были продиктованы в первую очередь личными предпочтениями. Не желая ориентироваться на информационную политику изданий крупных городов, Гейтс выбирал те истории, которые казались ему интересными, и которые, как он предполагал, заинтересуют его читателей. Прошло 17 лет, и, снова посетив мистера Гейтса в 1966 году, Пол Снайдер сообщил, что тот не изменил своим принципам. С началом вьетнамской войны редактор стал давать чуть больше международных новостей, однако по-прежнему придерживался «сбалансированной диеты» событий и персоналий, дабы соответствовать вкусам своих читателей. [132]