Георгий Далидович: Заметки об искусственном интеллекте

Необычная для Англии фамилия "Тьюринг" сигнализировала о его принадлежности к древнему (хотя и обедневшему) дворянскому роду и определяла социальный статус в сложной системе британских социальных взаимоотношений — "высший средний класс" (upper-middle-class). Примерно к такому же классу относилась и мать Алана, чьи корни были англо-ирландского происхождения. Обнаружив свою беременность в Индии, скорее всего в Чатрапуре (Chatrapur), Этель вернулась в Англию, но ненадолго. Алан родился в Паддингтонском родильном доме, который стоит до сих пор, правда в 1935 он был перестроен в гостиницу. Именно там, в отеле "Эспланада", в 1938 году после бегства с континента, жил Зигмунд Фрейд. Места, времена и судьбы часто переплетаются непредсказуемым образом, и не всегда понятно, есть ли в этом какой-то смысл, или это просто совпадение. Когда Алану исполнился год, мать вернулась к отцу в Индию, а Алан с братом остались на попечении друга семьи — отставного полковника.

В то время, фамилия "Тьюринг" ассоциировалась у британцев с дядей Алана — (H. D. Turing), который являлся признанным экспертом и автором книг по рыбной ловле, хотя ничего общего ни с академическими, ни с научными кругами, ни он, ни его книги не имели. Фамилия же матери — Stoney, напротив, связывала его с дальним родственником Джорджем Стони (George Johnstone Stoney, 1826–1911) — ирландским физиком, известным своими работами в области метрологии. Возможно, научные и технические занятия членов семьи матери и оказали влияние на Алана, но, по крайней мере, они никак не сказались на выборе профессии его старшим братом — Джоном, ставшим юристом. Ментальное развитие Алана происходило в полной изоляции.

Первый и неудачный опыт обучения Алан получил в 1922 году, когда в десятилетнем возрасте его направили в подготовительную школу Хазелхерст (Hazelhurst). Именно там он начал свои самостоятельные химические опыты, а вообще, по свидетельству преподавателей, он находился в "отсутствующем" состоянии, не проявлял интереса к занятиям и школьной жизни, а большую часть времени наблюдал "за ростом маргариток", в то время когда его товарищи играли в хоккей (на траве). Его участие в общественной жизни проявлялось в некотором интересе к шахматам и периодическом участии в заседаниях дискуссионного клуба. Через тридцать лет Тьюринг вновь вернется к ботаническим наблюдениям за ростом маргариток в связи со своей теорией морфогенеза. Но пока окружающий мир не придавал значения его исследованиям, а он, в свою очередь, игнорировал этот окружающий мир.

Занятия наукой были не очень свойственны той среде, в которой Алан провел свое детство, однако интерес к химическим экспериментам и чтение книги "Чудеса природы для детей" ("Natural Wonders Every Child Should Know") оказали на его развитие заметное влияние, о чем он вспоминал позднее. В целом, его развитие происходило, скорее, не благодаря, а вопреки влиянию среды и не укладывалось в стереотипы поведения детей британских имперских служащих.

Родители Алана вернулись в Англию в 1926 году и направили его в Шербурнскую школу (Sherborne School) в графстве Дорсет на Юго-западе Англии. Шербурнская школа являлась классической "публичной" школой, но, несмотря на такое название, это было закрытое частное учебное заведение для детей английского "высшего среднего класса", главной задачей которого было дать подготовку и уровень общей образованности, необходимые для будущей имперской государственной службы или наиболее "джентльменских" разновидностей бизнеса.

В 1926 году Англию охватила общенациональная стачка, и Алану случалось проезжать на своем велосипеде 60 миль от дома до школы, когда забастовки были в самом разгаре. Но это было вызвано не его интересом к образованию, а настоянием матери, которая считала обучение в публичной школе совершенно необходимым для своего сына. Его развитие и образование шло своим путем, в лучшем случае он лишь принимал к сведению то, что входило в школьную программу.

У Алана были серьезные проблемы с преподавателями, не желавшими разбирать его трудно читаемый почерк. Даже на занятиях по математике он вызывал недовольство учителей тем, что применял свои методы решения задач вместо "методически правильных". Преподаватель писал в своем отчете: "Я могу простить его отвратительные грязные письменные работы, но не могу понять его глупого нежелания обсуждать Новый Завет". А классный руководитель охарактеризовал Тьюринга как "человека, который будет неизбежно являться проблемой для любой школы или сообщества, в котором он окажется".