Мануэль Кастельс - Галактика Интернет

Понятие «виртуальных сообществ», предложенное пионерами социального взаимодействия в Интернете, обладало одним немаловажным качеством: оно привлекало внимание к появлению нового технологического базиса социального взаимодействия, отличного (но необязательно худшего) от предшествовавших форм социального взаимодействия. Однако оно также стало и причиной возникновения серьезного недоразумения: термин «сообщество» со всеми его мощными коннотациями смешивал различные виды общественных отношений и вызывал идеологические споры между теми, кто испытывал ностальгию по старому, привязанному к пространству сообществу, и горячими приверженцами альтернативных сообществ, появление которых сделал возможным Интернет. Действительно, для социологов- урбанистов все это представляется ничем иным, как разновидностью давней дискуссии, воспроизведением прежних дебатов между теми, кто рассматривал процесс урбанизации как исчезновение важных форм общественной жизни, заменяемой избирательными, более слабыми связями между домохозяйствами, разбросанными по безликой метрополии, и теми, кто отождествлял город с освобождением людей от традиционных видов социального контроля. Весьма сомнительно, чтобы такие культурно-однородные и привязанные к пространству сообщества вообще когда-либо существовали, что и доказывает Оскар Льюис в своем критическом отзыве на классический труд Роберта Ред- филда, посвященный мексиканской деревне Тепоцтлан (ныне — модное место времяпрепровождения космополитической элиты), который стал краеугольным камнем представления антропологов о сообществе как об объединении людей. Тем не менее система социальных связей, привязанная к определенному месту, действительно являлась важным источником поддержки и социального взаимодействия как в сельскохозяйственных обществах, так и на ранних этапах промышленной эры (при этом, правда, следует учесть, что подобного рода система социальных связей основывалась не только на соседстве, но и на месте работы). Такая форма привязанной к территории социальности еще не исчезла в мире, но она, разумеется, играет второстепенную роль в структуризации общественных отношений для большинства населения в развитых обществах, как это было продемонстрировано исследованиями Фишера (1982). Кроме того, мои собственные наблюдения за жизнью латиноамериканских сквоттеров, а также ряд других исследований показывают, что фактор географической близости утратил свою значимость в структурировании общественных связей во многих из этих пораженных нищетой регионах, по крайней мере, еще четверть века тому назад (Castells, 1983; Espinoza, 1999; Perlman, 2001).

Постепенное угасание связанного с местом жительства сообщества как важной формы социального взаимодействия, похоже, совсем не связано с поселенческими моделями. Как показал Клод Фишер (2001), в стране географической мобильности — Соединенных Штатах — мобильность жителей между 1950 и 1999 годом фактически уменьшилась. Таким образом, люди не связывают свои планы с локальными обществами не потому, что они не имеют пространственных корней, а потому, что они строят свои взаимоотношения на основе своих интересов. Кроме того, пространственные модели обычно не оказывают значительного влияния на социальное взаимодействие. Как показал ряд исследований социологов-урбанистов (включая Сьюзан Келлер, Барри Уэллмана и Клода Фишера) еще много лет тому назад, сеть заменяет место в качестве основы социальности как в пригородах, так и в городах.

Однако нельзя сказать, что больше не существует социальности, привязанной к определенному месту. Общества эволюционируют вовсе не в направлении формирования какой-то одной структуры социального взаимодействия. Фактически постоянно увеличивающееся разнообразие структур социальности определяет специфичность социального развития нашего общества. Сообщества иммигрантов в Северной Америке и Европе продолжают строиться на основе социального взаимодействия по месту проживания (Waldinger, 2001). Но именно статус иммигранта и пространственное сосредоточение людей с таким статусом в определенных районах обусловливают структуру социальности, а не только пространственную близость в какой- нибудь местности. Таким образом, решающим здесь становится сдвиг от пространственных границ как источника социального взаимодействия к пространственному сообществу как воплощению социальной организации.