Марк Гоулстон - Как разговаривать с м*даками. Что делать с неадекватными и невыносимыми людьми в вашей жизни

– Я боялась, что кто-то придет и убьет меня, – ответила Элис.

Услышав историю Элис, я понял, почему она упорно отказывалась от профессиональной помощи. Любой специалист – включая меня – казался ей кем-то, кто затащит ее обратно в лечебницу и подвергнет ее жизнь опасности. Понимая, что мне предстоит тяжелая работа, прежде чем она начнет видеть во мне союзника, а не врага, я перешел ко второму этапу.

Как и большинство специалистов в сфере психиатрии, я считаю, что психические заболевания обладают биопсихосоциальными аспектами. «Био» связано с биологическими признаками болезни, нейрохимическим дисбалансом, который лучше всего регулируется благодаря медицинским препаратам. «Психо» имеет отношение к психологии заболевания, тому, как пациент справляется с расстройством, тревогой и разочарованием. «Социальный» же, что очевидно из названия, коррелирует с социальными факторами, такими как возможный разрыв отношений, потеря работы или неприятие обществом.

Выслушивая пациентов с психическим расстройством, я в первую очередь расспрашиваю их о физических симптомах: сне, аппетите, болях, сексуальной активности, – чтобы понять, что происходит с ними на биологическом уровне. Затем я интересуюсь, что их огорчает, расстраивает, пугает или раздражает и что они делают, чтобы справиться с ситуацией. И наконец, я прошу человека рассказать об отношениях с близкими, семьей, друзьями, ситуации на работе или в школе.

Чтобы наладить с кем-либо контакт, вам необходимо почувствовать то же, что и этот человек. Что нелегко, если вы имеете дело с тем, чьи чувства для вас не имеют смысла, будь то взявший в плен заложников или психически больной человек, который боится змей, якобы выползающих из стен. Но, как бы трудно вам ни было, вы должны это сделать ради потенциального результата.

К примеру, Сью, моя пациентка, призналась, что не ходила на свидание больше двадцати лет. За несколько минут до этого она сказала: «Мужчины, с которыми я хожу на свидание, хотят меня изнасиловать. Поэтому мне приходится всегда быть начеку».

Я мог бы ответить: «Как вы можете утверждать, что вас хотят изнасиловать на свидании, если вы ни с кем не ходите на свидания?» Но чего бы я добился? Я бы, по сути, повторил то, что ей неоднократно говорили окружающие: ты не в своем уме. И вместо этого я промолчал. И представил себя на ее месте. А затем сказал: «Мне жаль. Должно быть, вам очень одиноко». Я увидел, как глаза Сью наполнились слезами – но не от горя, а от облечения, потому что кто-то наконец-то понял ее чувства.

Если вы станете искренне сопереживать психически больному человеку, произойдет чудо. Потому что, когда вы отражаете мысли и эмоции другого человека, он начинает отражать ваши.

Когда Элис рассказала мне про опыт пребывания в психиатрической клинике, я ответил: «Должно быть, ужасно хранить в памяти воспоминания о том, как вас забирала полиция, отвозила в клинику и вам казалось, что кто-то хочет вас убить. И, наверное, ужасно не знать, удастся ли вам выжить, и бояться, что когда-нибудь такое повторится».

В этот момент Элис зарыдала от облегчения, потому что я выслушал ее и не принизил и не осудил ее чувства.

Разговаривая с Элис в подобной манере, я полностью отразил ее чувство волнения, и в ответ она стала отражать мои эмоции. В итоге она начала больше прислушиваться к моему мнению и советам.

Когда вы сочувствуете психически больному человеку, он меньше защищается и охотнее выслушивает вас. Кроме того, он чувствует себя менее одиноким и более значимым. Вне зависимости от конечного результата вы оба продвинетесь вперед по сравнению с начальной стадией.

Однажды мне приснился яркий и пугающий сон, один из тех редких снов, которые показались мне настолько реальными, что, проснувшись, я решил, что увиденное случилось со мной наяву.

Мне приснилось, что я бездомный, страдающий шизофренией. Люди просили меня сделать простые, по их мнению, вещи и приходили в ярость, когда у меня ничего не получалось. Я отчаянно пытался прогнать их, думая: «Для вас это легко, а для меня – нет!» А потом я нашел нечто наподобие пилочки для ногтей и проткнул ею кого-то. Это было ужасно.

Во сне я сбежал и спрятался. Я не хотел никому попадаться на глаза. Я не хотел, чтобы кто-то еще заставлял меня делать простые вещи, которые я не умел. И я не хотел видеть пустые, злые лица людей.