Михаил Кожуров - Йоч. Бизнес с подсознанием

Вадик еще не знал слово «дискурс» и воспринимал свои ухищрения с мифической стороны, наделяя себя неким волшебным даром убеждения. Но магия его слов рассыпалась под ударом… ее магии? Естественно, Вадик, как примерный октябренок, из магов верил только в дедушку Ленина, и то лишь потому что так считали взрослые. И сколько бы он ни добивался от них рассказа о том, какой же подвиг совершил Владимир Ильич, в ответ выслушивал только туманные утомительные рассуждения. В сухом остатке оставались лишь высокопарные слова, которые взрослые повторяли в особенно торжественные моменты.

Но эти слова имели силу, в чем Вадик убеждался каждый день, смотря программу «Время». Слова были самой силой, а главным умением являлась способность составлять из них заклинания. Они поднимали толпы народа на демонстрации, осваивали целину и запускали ракеты в космос. Полученные в результате них чары действовали на всех: разворачивали события в нужную сторону и свершали желания. Взамен требовали не многого: пригоршню наблюдений, щепотку терпения и немного ума. Дыхание силы убеждения завораживало, но не объясняло ее источник. И если бы в те времена вышел фильм «Властелин колец», то Егоров перерыл бы весь дом в поисках своего личного кольца всевластия. Настолько он верил в магическую природу слов. Ах, если бы эти мысли остались с Вадиком навсегда. Сколько ошибок, возможно, обошли бы стороной его угловатую юность девяностых.

Вадика растили мама и бабушка. Отец бросил их лет семь назад, когда Егорову младшему было всего два года от роду. Ушел к другой женщине, и в новой семье теперь рос еще один мальчик. До пятого класса Вадик не особенно страдал от своего статуса безотцовщины. Эту прореху, как могла, заполняла собой мать – крайне энергичная и жесткая женщина, учительница биологии в единственной на весь поселок школе. В последнем обстоятельстве и оказалась крайне неприятная загвоздка. Где-то начиная с пятого класса Вадика стали бить, и магия слов впервые предала своего верного адепта. Потому что причина претензий находилась не в нем, а в матери. Вадика били за двойки, поставленные строгой Надеждой Аркадьевной другим ученикам.

Поселок, в котором они жили, не считался совсем уж захолустьем: здесь находилось градообразующее предприятие – чугунолитейный завод. Дети слабо и сильно пьющих работяг составляли основу поголовья малолетнего стада, пригнанного советской властью к свету образования. Большинству вообще было непонятно – зачем столько учиться. Почему школа районного центра, да еще с заводом неподалеку, называлась сельской, объяснить тоже никто не мог.

Как, впрочем, не могла и Надежда Аркадьевна объяснить родителям малолетних хулиганов, что бить ее отпрыска будущим продолжателям пролетарских династий – совершенно непозволительное дело, и сын начал решать проблему самостоятельно. При школе работали две спортивные секции боевой направленности: самбо и бокс. Вадик записался в обе. Первую успешную драку мальчик запоминает на всю жизнь так же, как и юноша – первый секс. И то и другое напоминает лихую кавалерийскую атаку в плане быстротечности и «Черный квадрат» Малевича в смысле незатейливости композиции.

Однажды на Егорова полез одноклассник Андрюха Дерюгин. Бывают двоечники, но не полные дебилы, а просто лентяи с шустрыми мозгами. Но этот был именно дебилом. Все-таки родителям надо было меньше увлекаться самопальным алкоголем. Каким-то чудом он перебирался из класса в класс, получая первенство по росту, весу и отсутствию знаний. Очевидно, за ним тоже была сила, но ее природу Вадик пока не знал. В свое время он случайно услышал, как учителя обсуждали какие-то загадочные показатели, которые может испортить Андрюха, если не закончит школу. С упорством и неотвратимостью бульдозера они тащили его из класса в класс ради этих коварных показателей. Двигателем машины по получению аттестата о среднем образовании являлся директор с завучами, остальные просто выполняли их приказы. Только мама, будучи абсолютно принципиальным человеком, никак не хотела идти на компромисс с коллективом, отчего бульдозер периодически пробуксовывал, а она даже не подозревала о дальнейших последствиях для ее сына.

Все произошло в раздевалке перед спортзалом. Класс с энтузиазмом застоявшегося в стойле коня готовился к очередным скачкам, то есть к физкультуре.

– Пошел на хрен с моего места! – прямо от двери выпалил Андрюха. Претензия была абсурдной, так как ни у кого из школьников не было этого самого своего места в раздевалке. Зато полученная им полчаса назад двойка по биологии была вовсе не абсурдной, а вполне логичной и справедливой.