Поэтому и получилось так, что мои обязанности были гораздо интереснее, чем у современного бухгалтера в любых крупных фирмах. Работа на самом деле увлекала меня. В дальнейшем мне приказали проводить ревизию счетов, то есть я должен был проверять каждую отдельную статью счета, и все счета компании проходили, скажу так, через меня, и я очень ответственно относился к этой задаче.
Один раз, я помню это невероятно четко, я зашел в контору соседа-коммерсанта по делам. В тот же момент к нему заглянул местный подрядчик и принес большой счет. А коммерсант был из тех людей, которые всегда заняты, как директор или участник, возможно, не менее шести объединений. Он быстро посмотрел на огромный счет, итог и повернулся к бухгалтеру с фразой: «Пожалуйста, оплатите счет!»
Я в ту пору как раз часто просматривал счета этого подрядчика и внимательно проверял каждый итог. Такое поверхностное знакомство и команда об оплате мне очень не понравились, так как я был убежден в пользе тщательного изучения документов. Я твердо знал – и думаю, что мое убеждение поддержат многие современные коммерсанты, – что мой контроль является чем-то вроде экзекуции, которая освобождает деньги моих начальников из рук ненасытных поставщиков, что он – более важное дело, нежели другие мои обязанности.
Я чересчур рано удостоверился, что способ ведения дела вроде того, что я только что описал, никогда не приведет к хорошим результатам.
Вся моя работа – проверять счета, собирать плату за квартиры, требовать урегулирования счетов и тому подобное – заключалась в ведении дела с самыми разными людьми. Я изучал, как надо общаться в коммерческом плане с представителями разных классов и при этом не портить хорошие деловые взаимоотношения. Иногда я должен был проявлять чудеса ловкости, используя все свои способности, чтобы благополучно довести дело до конца.
Разберу на примере: мы должны перевезти мрамор из Вермонта в Кливленд. Суть дела была в том, чтобы умело распределить фрахтовые цены на морскую и речную доставки грузов. Потерю груза и убытки от повреждения товара при транспортировке нужно было любыми способами разнести по трем разным статьям транспортирования. Требовался весь острый ум молодого мыслителя, чтобы эта проблема разрешилась ко всеобщей радости всех причастных к делу лиц, среди которых не на последнем месте находился мой начальник. Однако я не могу заверить, что эта задача казалась мне не по силам и что я ни разу не сталкивался с кем-то по этому вопросу.
Данный опыт, возможность урегулировать и соотнести потребности каждой стороны при помощи хозяина, который охотно давал мне советы, в этом молодом, впечатлительном возрасте послужили для меня отличным уроком. Я был еще в самом начале пути знакомства с основными правилами торгового обращения, но об этом позднее.
Такая выработка чувства ответственности за свою работу перед другим человеком, необычайно полезная для каждого, пригодилась и мне.
Я расцениваю как удачный для себя тот факт, что в то время жалования были меньше, чем сейчас, практически в два раза. На следующий год хозяева увеличили мое содержание до семисот долларов, а я думал, что стою в их компании по меньшей мере восемьсот. До следующего апреля этот вопрос не разрешился в мою сторону, и я, использовав счастливый случай, принял решение начать свое дело такого же рода и отказался от должности.
В те годы в Кливленде все друг друга знали. Среди городских коммерсантов был один молодой англичанин, М. Б. Кларк, старше меня лет на десять. Он планировал открыть свое дело и искал партнера. Кларк собирался вложить в предприятие две тысячи долларов и хотел найти компаньона с таким же состоянием. Для меня это был хороший шанс. На тот момент я скопил семьсот-восемьсот долларов, и вопрос стоял только в том, где найти остальную сумму.
Я поговорил с отцом. Он сказал, что планировал выдать каждому из детей по тысяче долларов, когда они достигнут двадцати одного года, но он может дать мне эти деньги сейчас, если у меня нет возможности ждать. Разумеется, я должен был выплачивать ему проценты с капитала до тех пор, пока мне не исполнится двадцать один год. «Но, Джон, – сказал он в конце своей речи, – мне надо десять процентов!»
В то время десять процентов считались обычными для такого кредита. Но отмечу, что у банков был более низкий процент; однако эти организации, конечно же, не могли обеспечить удовлетворение всей потребности займа, и потому у частников был более высокий процент.
Читать дальше