Антон Попов - От золота до биткойна

Следующий по удалению от центра круг — это бумажные деньги. Их можно разделить на две категории: ассигнации с золотым обеспечением и без такового («обеспеченные всем объемом ВВП», то есть по большому счету честным словом государства). И в том и в другом случае фиатная составляющая достаточно велика (вспомним, что мы уже говорили об обеспечении германской марки, а это ведь еще был стабильный и благополучный Кайзеррейх, задолго до всяких мировых войн и революций), но в первом случае она просто несколько завуалирована. На самом деле, окончательная отмена золотого стандарта была скорее психологическим рубежом, потому что на деле этот золотой стандарт к тому времени уже мало от чего защищал. Правда, для того чтобы это понять, нужен был кризис. А после первого серьезного кризиса, который хорошо прочувствовало на себе население большей части развитых стран (а кто сам не прочувствовал, тот наблюдал у соседей), наличие теоретического «золотого обеспечения» принципиального значения уже не имело. Наученные горьким опытом, люди понимали, что в случае беды это обеспечение им ничем особым не поможет. Так что граница между бумажными деньгами «с обеспечением» и «без обеспечения» была уже по большей части символической. Все равно стоимость денег определялась уже в основном психологическими факторами — даже не реальным положением государства-эмитента в мире, а тем представлением, которое сложилось об этом положении у трейдеров на бирже под влиянием самых разных факторов, как вполне серьезных, так и скорее случайных.

Но на бумажных деньгах история не закончилась. Безналичные расчеты в той или иной форме были знакомы человечеству уже давно. Долгое время они были в основном уделом профессионалов: купцов, финансистов, банкиров, инвесторов — людей, оперировавших крупными суммами денег и часто совершавших сделки на большом расстоянии. В XIX веке с увеличением доступности банковских услуг в развитых странах такие расчеты постепенно вошли и в жизнь рядового пользователя (чековая книжка), но все равно оставались лишь дополнением к привычным бумажным деньгам. Однако во второй половине ХХ века развитие телекоммуникационных и компьютерных технологий вывело их на совершенно другие роли в обществе. Появление простых, массовых и удобных в быту инструментов безналичного расчета означает, что сейчас в цивилизованном мире — по крайней мере, в больших городах — вполне можно прожить, годами почти не беря в руки бумажных денег. По сути, электронные деньги превратились из всего лишь одной из форм бумажных денег в ту основную форму, в которой вообще представлены деньги в современной экономике. Нет никакой необходимости говорить, что электронные деньги требуют по определению еще более высокой степени доверия, чем бумажные банкноты. Причем это доверие уже довольно широко рассредоточено. Там по-прежнему присутствует и доверие к центральному эмитенту (ведь понятно, что эти деньги, вне зависимости от их формы, откуда-то взялись, а взяться в традиционной финансовой системе они могут лишь из одного источника — от государства, прямо или опосредованно). С другой стороны, в случае с электронными деньгами добавляется сильный элемент доверия к банкам, потому что электронные деньги не висят где-то в воздухе, они находятся на счете в конкретном банке, и именно от банка зависит, насколько свободно владелец сможет ими распоряжаться. Невозможность снять или перевести деньги со счета фактически аннулирует их стоимость, делает само их существование фикцией, а это обычно одна из первых проблем, которые возникают у банка, когда его положение на рынке становится шатким.

Следующий (и последний на сегодня) шаг в трансформации элемента доверия представляют собой криптовалюты. Здесь доверие распределено, пожалуй, максимально широко. Доверие это опять же двояко: с одной стороны, доверие к эмитенту, с другой стороны — доверие к системе в целом, к ее исправному функционированию. Революционность криптовалюты не в том, что она якобы не нуждается в элементе доверия — нуждается, и еще как. Она (а точнее, технология блокчейна, на которой она основана) устраняет необходимость во внешнем арбитре, стоящем над транзакциями. До сих пор деньгам (будь то золотые, бумажные или электронные деньги) требовалась фигура внешнего централизованного эмитента (или его представителя в лице банка), гарантирующего, что деньги действительно обладают той стоимостью, которой их номинально наделяют. Это защита (по крайней мере, теоретически) от обмана — от попытки запустить в оборот фиктивные деньги, за которыми не стоит никакого реального стоимостного наполнения. Блокчейн, сразу дающий всем участникам рынка полный доступ ко всему объему информации, устраняет необходимость вот в этом «слове независимого эксперта»: «Да, я отвечаю, эти деньги чего-то стоят». Теперь каждый может проверить это и убедиться сам. Но, заметьте, блокчейн не гарантирует, что деньги действительно обладают стоимостью — лишь то, что у вас есть возможность это проверить. Свою голову вам на плечи никто не приставит. В случае с криптовалютами пользователю придется думать и за государство, и за банк (да, мы часто переоцениваем усилия, которые он на это тратит, но тем не менее ответственности с пользователя никто не снимает). По сути, в рамках криптовалютной экономики любой, кто производит какую-то добавленную стоимость, будь то товары или услуги, обладающие некой объективной ценностью, может монетизировать эту стоимость напрямую, без посредников — просто провести ICO («первоначальное предложение монет») и создать собственную криптовалюту, обеспеченную его стульями, или скрепками, или услугами по клинингу, или что он там еще производит. Но, строго говоря, нет никакой гарантии, что его стулья или скрепки стоят именно ту сумму, которую он рассчитывает привлечь (а пытаются привлечь обычно как можно больше, это логично). В этом каждый инвестор (покупатель токенов в данном случае) должен убедиться сам, никто за него это не сделает. Или, если ему лень и недосуг вникать в детали, решить, что он верит на слово данному эмитенту. Мы снова сталкиваемся с понятием доверия. Пока что — и в обозримом будущем тоже — мы от него явно никуда не денемся. Вопрос лишь в том, кому оно адресовано и насколько обоснованно.