Николас Шэксон - Люди, обокравшие мир. Правда и вымысел о современных офшорных зонах

В сущности, офшорный бизнес основан на искусстве заметать следы денег, проходящих через границы. Чтобы составить представление, насколько изощренным может быть это искусство, поговорим, например, о бананах. Каждая гроздь бананов, прежде чем оказаться в корзине покупателя, должна проделать два маршрута.

Первый начинается со сбора бананов гондурасским сельскохозяйственным рабочим, нанятым многонациональной корпорацией. Затем фрукты упаковывают и отправляют в Великобританию. Там многонациональная корпорация продает бананы через большую сеть супермаркетов, где вы их и покупаете.

Офшорный бизнес основан на искусстве заметать следы денег, проходящих через границы

Но есть и второй маршрут – более окольный. Это путь бухгалтерской документации. Когда гондурасские бананы продают в Великобритании, где, с точки зрения налогового законодательства, производится конечная прибыль? В Гондурасе? В британском супермаркете? В американской штаб-квартире многонациональной корпорации? Какие доли прибыли и затрат приходятся на опыт управленцев, бренд или страхование? Точного ответа вам не даст никто. Именно здесь открывается простор для бухгалтерского произвола. Например, бухгалтеры могут посоветовать компании, занимающейся выращиванием бананов, управлять своей сетью закупок с Каймановых островов, а финансовым отделом – из Люксембурга. Многонациональная корпорация может локализовать свой бренд в Ирландии, торговый флот – на острове Мэн, «экспертный отдел» разместить на острове Джерси, а свое дочернее предприятие, занимающееся страхованием, – на Бермудах.

Предположим, дочернее предприятие этой корпорации, занимающееся финансовыми операциями и находящееся в Люксембурге, выдает кредит такому же дочернему предприятию, находящемуся в Гондурасе, и взимает по этому кредиту проценты, равные 20 миллионам долларов в год. Гондурасское предприятие вычитает эту сумму из своих местных прибылей, сокращая или даже списывая 20 миллионов долларов (и из своей декларируемой прибыли). Предприятие в Люксембурге получает 20 миллионов долларов дополнительного дохода, но эта сумма облагается налогом по крайне низкой ставке, типичной для налоговых гаваней. Бухгалтер взмахивает волшебной палочкой – и весомый налоговый платеж исчезает. А капитал уходит в офшор.

Компания Big Banana совершает обычный для офшорных компаний фокус, известный как трансфертное, или внутрикорпоративное ценообразование, а точнее – внутрикорпоративное искаженное ценообразование. Сенатор США Карл Левин называет такое трансфертное ценообразование «корпоративным эквивалентом тайных офшорных счетов физических лиц, уклоняющихся от уплаты налогов». Устанавливая искусственные цены при внутрикорпоративном ценообразовании, многонациональные корпорации могут перемещать прибыли в зоны с низким уровнем налогообложения, а в страны с высокими налогами – затраты, где их можно будет вычесть из суммы налогов. В нашем примере с бананами налоговые поступления выкачивают из бедной страны и направляют в богатую. А низкооплачиваемые служащие налоговых ведомств бедных стран всегда проигрывают агрессивным, хорошо оплачиваемым бухгалтерам многонациональных корпораций.

Кто скажет, что кредит в 20 миллионов долларов, предоставленный дочерней компанией многонациональной корпорации в Люксембурге дочерней компании той же многонациональной корпорации в Гондурасе, сделан по реальным рыночным ставкам? Зачастую такое утверждать трудно. Иногда ценами при внутрикорпоративных сделках манипулируют настолько агрессивно, что такие сделки утрачивают всякую связь с реальностью: килограмм туалетной бумаги из Китая продают за 4,121 доллара, литр апельсинового сока из Израиля – за 2,052 доллара, шариковые ручки из Тринидада – по 8,500 доллара за штуку. Большинство примеров не настолько откровенно вопиющие, но совокупная сумма этих надувательств огромна. Около двух третей объема мировой трансграничной торговли вершится в рамках многонациональных корпораций. По оценкам, из-за такого внутрикорпоративного ценообразования развивающиеся страны ежегодно теряют 160 миллиардов долларов. По мнению благотворительного общества «Христианская помощь», если столько было бы потрачено на здравоохранение этих стран, то ежедневно удавалось бы спасти жизнь тысяче детей в возрасте до пяти лет 8.

Какой-нибудь искушенный читатель пожмет плечами и скажет, что это всего лишь часть отвратительной изнанки жизни в богатой стране. Если даже человек скрепя сердце придерживается такой циничной точки зрения, то все равно его можно назвать полным простаком, ибо он также страдает от практики многонациональных корпораций. Сумма налогов сокращается не только в Гондурасе, но и в Великобритании и США. По расследованию газеты Guardian, три крупнейшие банановые компании мира (Del Monte, Dole и Chiquita), совершив в 2006 году в Великобритании сделки на общую сумму почти 750 миллионов долларов, заплатили налоги лишь на сумму 235 тысяч долларов 9, что меньше заработка футболиста высшего класса 10. В ежегодном отчете реальной банановой компании, зарегистрированной на Нью-Йоркской бирже, отмечается: «В настоящее время компания не генерирует доходы, облагаемые федеральными налогами США. Налогооблагаемые доходы компании в значительной мере являются результатами операций, совершаемых ею за рубежом. Эти доходы облагаются налогами в других юрисдикциях по фактическим ставкам, которые ниже, чем ставки, установленные законами США». Переведем сказанное на язык грубой действительности: в настоящее время мы не платим налоги в США, потому что занимаемся внутрикорпоративным ценообразованием в налоговых гаванях.