Андрей Мэрко - Коллекция бизнес-притч и стратагем от Андрея Мэрко

Тогда человек решил помочь бабочке, он взял перочинный ножик и разрезал кокон. Бабочка тотчас вышла. Но её тельце было слабым и немощным, её крылья были прозрачными и едва двигались.

Человек продолжал наблюдать, думая, что вот-вот крылья бабочки расправятся и окрепнут, и она улетит. Ничего не случилось! Остаток жизни бабочка волочила по земле своё слабое тельце, свои нерасправленные крылья. Она так и не смогла летать.

А всё потому, что человек, желая ей помочь, не понимал того, что усилие, чтобы выйти через узкую щель кокона, необходимо бабочке, чтобы жидкость из тела перешла в крылья и чтобы бабочка смогла летать. Жизнь заставляла бабочку с трудом покидать эту оболочку, чтобы она могла расти и развиваться.

Иногда именно усилие необходимо нам в жизни. Если бы нам позволено было бы жить, не встречаясь с трудностями, мы были бы обделены. Мы не смогли бы быть такими сильными, как сейчас. Мы никогда не смогли бы летать.

NN

Глупый путник, когда заупрямился его осёл, в ярости осыпал животное бранью, потом принялся нещадно хлестать его сыромятной плёткой и забил до смерти. После этого ему пришлось плестись пешком и вдобавок нести на себе поклажу, взвалив её на плечи. Гнев его самого превратил в осла. Более того, гнев превратил его в раба, ибо переноска тяжестей – это удел рабов. Изнемогая от жары, изрыгая брань и проклятия, глупец тащил тяжесть подобно длинноухому вьючному животному.

В конце концов, когда идти с грузом стало невмоготу, он бросил своё добро под куст и из последних сил добрался до города. Наутро он нанял погонщика и привёл его в то место, где был спрятан груз, но всё уже растащили воры. Глупец лишился своего осла, своих вещей, за которыми он ездил в другое селение, и надо было ещё платить погонщику за напрасное беспокойство.

Мудрый же, в отличие от глупца, не раб своих чувств, но их господин. Когда его осёл заупрямится, мудрый хоть и почувствует, что в его сердце закипает гнев, однако он не станет давать воли гневу. Даже если он очень торопится, он не будет бить осла, а даст ему отдых и, хоть потеряет на этом час времени, всё равно сохранит своё добро и своего осла и не должен будет платить погонщику, и не придётся ему тащить на плечах груз, изнемогая от жажды и жары.

Древнеегипетская притча

В постели лежал больной, и казалось, что дни его уже сочтены. Жена в страхе за жизнь мужа пошла за деревенским лекарем. Он более получаса выстукивал и выслушивал больного, щупал пульс, прикладывал ухо к груди пациента, поворачивал его то на живот, то на бок, то опять на спину, поднимал ноги, открывал глаза, смотрел ему в рот и наконец изрёк уверенно и определённо:

– Добрая женщина, к сожалению, я должен сообщить вам печальную истину: ваш муж уже два дня как мёртв.

Тут тяжелобольной в ужасе поднял голову и испуганно застонал:

– Да нет же, моя любимая, я ещё жив!

Тогда женщина энергично стукнула кулаком больного по голове и гневно закричала:

– Замолчи! Лекарь лучше знает, жив ты или мёртв!

Персидская притча

Перед судьёй стоял человек, которого обвиняли в том, что он брал взятки. Всё указывало на то, что он виновен, и судье только оставалось, что вынести ему приговор. Судья был мудрым человеком. Он предложил обвиняемому три наказания на выбор: либо заплатить сто туманов, либо получить пятьдесят палочных ударов, либо съесть пять фунтов лука.

«Вот это, наверное, будет не так уж трудно», – подумал осуждённый и откусил первую луковицу. Съев три четверти фунта сырого лука, он уже не мог больше смотреть без отвращения на эти дары природы. На глазах выступили слёзы, которые ручьями текли по щекам.

– О, высокий суд, – взмолился он, – отмени луковицы, пусть уж лучше будут палочные удары.

Про себя он подумал, что схитрил, но зато сэкономил деньги. Повсюду была известна скупость этого человека. Судебный исполнитель раздел его и положил на скамью. Уже при одном виде палача мощного телосложения и гибкой розги в его руке беднягу охватила дрожь. При каждом ударе по спине он вопил, что было мочи, а на десятом ударе взмолился:

– О, высокий суд, сжалься надо мной, отмени удары!

Судья сделал отрицательный знак головой. Тогда обвиняемый стал умолять:

– Позволь мне лучше заплатить сто туманов.

Так, желая сэкономить деньги и избавиться от ударов, он вынужден был испробовать все три наказания.