Чарльз Уилан - Голая экономика. Разоблачение унылой науки

А теперь рассмотрим более банальный пример, который, однако, вызывает сильное раздражение у большинства горожан, – тех, кто не убирает за своими собаками. В идеальном мире каждый человек, отправляясь на прогулку с домашним питомцем, берет с собой совок и пакет, потому что такое ответственное поведение сопряжено с определенной полезностью. Но мы, к сожалению, живем не в идеальном мире. С эгоистической точки зрения некоторых владельцев собак, проще (или, как сказал бы экономист, «дешевле») не обращать внимания на неприглядные кучки. Для тех, кто думает, что это совсем уж тривиальный пример, сообщаю, что, по данным New York Times, в Париже ежегодно в среднем 650 человек ломают кости или попадают в больницу с другими травмами, поскользнувшись на собачьих экскрементах [50]. Решение владельцев собак, убирать за питомцами на улице или нет, можно смоделировать как любое другое экономическое решение; хозяин животного взвешивает издержки и выгоды в результате ответственного поведения и принимает решение, брать с собой совок или нет. Но кто защитит женщину, которая на следующее утро будет торопиться на автобус, чтобы успеть на работу, и, сделав один неверный шаг, получит массу неприятностей? Никто. Именно поэтому большинство крупных городов приняли особые законы, обязывающие владельцев домашних животных убирать за ними.

На наше счастье, одна из важнейших ролей государства в условиях рыночной экономики касается решения проблем экстерналий – в тех случаях, когда отдельные люди или компании в частном порядке занимаются тем, что приводит к более масштабным и широким социальным последствиям. Я уже говорил в главе 1, что все рыночные сделки представляют собой добровольный обмен, повышающий благосостояние всех участвующих в них сторон. Это, безусловно, так, но обратите особое внимание на слово «участвующих», которое обеспечивает нам некоторое пространство для маневра. К сожалению, далеко не все, на ком тем или иным образом скажутся последствия рыночной сделки, имеют возможность обсуждать ее вместе с теми, кто ее заключает. Например, мой бывший сосед по имени Стюарт, живший от меня через стенку, был буквально одержим игрой на барабане бонго. Я уверен, что и он, и владелец местного магазина музыкальных инструментов, были чрезвычайно счастливы, когда Стюарт купил новый набор барабанов. Тем более, что, судя по грохоту, который он производил, скорее всего, сосед приобрел еще и мощный усилитель. Но мне эта сделка особого счастья не принесла.

Экстерналии лежат в основе самых разных политических проблем, от совсем банальных до тех, которые в буквальном смысле угрожают нашей планете.

• Economist однажды сварливо предложил сажать семьи, путешествующие на самолете с маленькими детьми, в задней части салона, чтобы остальные пассажиры могли насладиться перелетом в «зоне, свободной от детей». В редакционной статье журнала говорилось: «Дети, так же как сигареты или мобильные телефоны, оказывают негативный внешний эффект (экстерналии) на людей, сидящих рядом с ними. Каждый, кому пришлось перенести двенадцатичасовой перелет в непосредственной близости от плачущего младенца или скучающего малыша, который постоянно пинает сзади его сиденье, согласится с этим утверждением с такой же готовностью, с какой он придушил бы противного мальчишку. Это наглядный пример ситуации, в которой рынок потерпел фиаско: родители не несут полных издержек (совсем маленькие дети вообще летают бесплатно) и, следовательно, с удовольствием берут своих шумных сорванцов в путешествия. И где же, скажите, эта пресловутая “невидимая рука” рынка, когда она так нужна, чтобы навести порядок?» [51].

• Использование мобильных телефонов строго контролируется как в общественных местах, таких как рестораны и пригородные поезда, где неправильное поведение просто сильно раздражает, так и среди водителей транспортных средств, где использование мобильников влечет за собой увеличение числа дорожных аварий. Вторым по степени опасности считается набор текстовых сообщений во время вождения.

• Мэр Чикаго Ричард Дэйли пытался ввести налог в размере одного цента на каждые два доллара продуктов питания, купленных на вынос, на том основании, что такой «мусорный налог» хотя бы отчасти возместит городу расходы на уборку мусора, значительную часть которого составляют выброшенные контейнеры из-под блюд ресторанов быстрого обслуживания. Экономическая логика мэра была ясна – мусор представляет собой классический пример экстерналий, – но судья признал это постановление неконституционным, назвав его «расплывчатым и недостаточно унифицированым» на том основании, что оно не определяет, о каких именно видах контейнеров фастфуда идет речь. А сегодня на федеральном уровне дискутируется налог на вредный фастфуд (называемый «налогом на газировку»), призванный решить проблему другой экстерналии, связанной с питанием, – ожирением. Расходы на здравоохранение, направленные на борьбу с этим недугом, в настоящее время примерно совпадают с расходами на борьбу с курением. Иными словами, общество берет на себя оплату хотя бы некоторых из этих счетов посредством государственных программ в области здравоохранения и больших страховых платежей, что дает мне повод хоть немного беспокоиться о том, ели вы на обед неполезный гамбургер или нет.