Андрей Чернецов - Сети зла

— Ну, в Сераписе как будто спокойно…

— Было… Еще месяц с чем-то назад. Тут нам сообщили — у совета остались еще люди за стенами… Толком никто ничего не знает, но магистрат Сераписа почти в полном составе уличен в торговле «синей пылью». А Арторий тут как тут, словно, и не уезжал! Двадцать человек спустили в эту вашу Гладоморню, чтоб ее подземные боги развалили! А начальника полиции вообще выловили из гавани с перерезанным горлом.

— И что теперь?.. — растерянно пробормотала амазонка.

— А что еще может быть? Временным правителем назначен его дружок Ланселат, а его правой рукой стал младший квестор Газдрубал. То есть теперь он старший квестор. — Хилиарх в сердцах сплюнул. — Тоже мерзавец отменный, как я слышал… Так что скоро предстоит нам торжественная встреча такого важного человека. Будем перед ним во фрунт стоять и честь отдавать! Я, к сожалению, отказаться не смогу, а вот тебе не придется — твою когорту я распущу завтра… Нет, — он взглянул на чуть посветлевшее небо за окном, — уже сегодня после восхода солнца…

Через час Орландина уже тащила ничего не понимающую сестру, вцепившуюся в тюк с барахлом, в сторону Старой Крепости.

Действовала скорее по наитию, нежели по голому расчету. С нечистью иметь дело она не особенно жаждала, но еще меньше ей хотелось общаться с префектом Британским. Чутье подсказывало, что он будет поопаснее самого дьявола, которого так боится Орланда.

Их пропустили беспрепятственно. Точнее, пропускать их было некому: ополчение уже начало разбегаться по домам.

Проскочив пустыми двориками и спустившись по памятной ей лестнице, воительница остановилась, отдышалась. Да, все эти дни ее крепко вымотали.

— Теперь слушай, сестренка, — собралась она с мыслями. — Тут сейчас появятся… Такие страшненькие с зубами, но ты не бойся. — И добавила, может не столько для Орланды, сколько для себя: — Не надо бояться, они хорошие.

Тут только ей пришло в голову: а как вызывать этих самых «хороших»? Неужели вопить во всю глотку: «Эй, вы там, уродцы мохнатые, повелеваю явиться!»

А потом все случилось само собой. Рука ее словно сама поднялась, сжавшись в кулак, и кольцо на руке ожило.

— Эстар-хх-аккори-айотль-шукка! Угграм! Хокк! — выкрикнула она.

На секунду пришло понимание сказанных ею слов, но потом, как ни старалась, она не могла вспомнить, что повелела.

И не успело эхо пущенных слов заглохнуть, отразившись от каменных стен древней постройки, как знакомо уже затрепетала пустота и оттуда выскочили три гаргульи .

— Ой, чупакабра! — пискнула Орланда, но в обморок не хлопнулась и экзорцизмы читать не начала.

— Значит, так, — пояснила Орландина созданиям. — Нам с сестрой нужно срочно убираться из Тартесса!

— Хорошо, — проскрипела одна из гаргулий, какая именно, девушка не поняла. — Мы уразумели. Пойдем, Дочь Ушедших.

Приглашающе махнула лапкой в сторону еле видимого марева.

И Орландина решительно шагнула туда, таща за собой сестру.

Миг, наполненный ощущением полета во сне, и вот они с Орландой стоят на пожелтевшей траве в зарослях дикой оливы.

Ни гаргулий, ни следов странного тумана не было. Но на грани слуха Орландина ощутила просьбу.

«И скажи ИМ, пусть не трогают Камень Тьмы».

— Ой, сестра, это как же?! — испуганно спросила пришедшая в себя Орланда.

— Очень просто, — не оборачиваясь, изрекла амазонка. — Хорошо иметь друзей.

Прежде чем выбраться из зарослей на свет божий, Орландина осторожно выглянула и чертыхнулась.

Чупакабры, или как их там, перенесли девиц на пару миль от стен Тартесса.

С невысокого холма было хорошо видно уходящее от города войско противника. Видать, Аргантоний уже узнал о прибытии третейского судьи и отправил своих людей устанавливать власть в провинции.

Забрызганные грязью, шли стрелки, укрыв плащами луки и стрелометы. Тяжело громыхая, катились обозы с провизией и крытые повозки со стонущими ранеными. Окруженные тяжелой конницей, двигались медные цистерны с «диким огнем». Перемещались стада отощавшей, как и погонщики, скотины; пьяные иберийцы горячили коней, горделиво скакали нумидийцы в синих плащах и начищенных бронзовых шлемах с серебряными подвесками. Кельты прямо в седле дудели в волынки.

Очередной мятеж заканчивался. Как обычно, ничем.

Правда, несколько тысяч человек об этом уже не узнают, но это как водится.

— Пойдем, сестра, — шмыгая заложенным носом, прохрипела Орланда. — Пойдем, замерзнем же.